Я вышел из церковной залы. Батюшка скользнул внимательным взглядом по моему лицу:
— Готовы ли идти на кладбище?
Как-то сразу было понятно, что на край села к кладбищу мы именно пойдем, а не поедем. Идти было далековато, я вспотел и устал. «Недолго же меня продержала сила рода», — подумал, переводя дух. Однако на погосте я забыл об усталости. Рассматривал могилы с моей фамилией. Некоторые были с гранитными стелами, но большинство с крестами — железными и деревянными.
Отец Алексей терпеливо ждал, пока я обойду все могилы. И лишь когда мы с ним отошли в тень старой груши и присели на отполированную временем лавочку, выяснилось, что он приготовил мне сюрприз:
— Марк, тут еще жив дед Лука. Только его фамилия Гладкахатый. Через «а», а не через «о».
— Ну, одна буква могла измениться с течением времени. — Я обнаружил, что волнуюсь больше, чем можно было ожидать в такой ситуации. Пульс участился, в висках застучало. Хотя, возможно, это жара действует.
— Поедем? Он живет на другом конце села.
Я согласно кивнул. Набрал Сашу, сказал, куда приехать за нами.
В машине я почувствовал себя уверенней и спокойней. Сердце перестало колотиться, в голове просветлело. Мы пересекли главную улицу — она же дорога на Кобеляки. Справа белело одноэтажное здание школы.
— Школа сельская, стоит на месте старинного храма, его большевики взорвали. Когда школу строили, много казацких могил порушили, находили и кресты, и ладанки, и серьги, — с горечью объяснил отец Алексей.
Через пару километров батюшка скомандовал:
— Стойте!
— Что, доехали?
— Нет, вам дальше — вон за те хаты.
— Так давайте проедем, — предложил я, хотя и пройтись был не прочь.
— Дальше сами, я возвращаюсь, — не соглашался священник.
— Как так? Я думал, вы меня рекомендуете деду Луке.
— Нет, сами, сами идите. Что вас рекомендовать, сразу видно, что солидный человек. — Еще совсем недавно обходительный и благожелательный отец Алексей стал уклончив и насторожен. — Мне надо вернуться, матушка ждет, дела приходские.
— Но прошу вас, батюшка, я хорошо отблагодарю! — поднажал я.
— Не в том дело, я и так с радостью вам помогаю. Но туда не готов следовать, — упорствовал отец Алексей.
— Да что ж такое? Что там неугодно? — Я недоумевал.
— Ну ладно, скажу вам. — Батюшка со вздохом широко перекрестился. — Там — бесовское место, ОН ЗНАЕТ!
— Что знает? Про семью мою?
— Про семью само собой. Он ВЕДАЕТ и может ПОДЕЛАТЬ, — прошептал вдруг мой поводырь.
Я опешил! Мне хорошо известно из бесед с кумом — отцом Сергием, что Церковь не признает подобные способности и приписывает себе монополию на чудеса, а тут служитель культа такое говорит. Вот те раз. Приехали, называется.