«Хотя бы не стискивает мне плечо, как тонометром», – рассеянно подумал мальчик, пока его рассудок переваривал услышанное.
– Мне очень жаль, – сказал Хеннинг. – Я хотел бы пожелать…
– Ричи?
Женщина с маленькой девочкой на руках протиснулась перед Симоном, держа за руку хнычущего мальчугана, тянувшего мать к выходу.
– О, это ты, дорогая! – воскликнул Хеннинг и указал на Симона, который все еще стоял у стеллажа словно громом пораженный. – Это Симон. Один из моих будущих учеников. Симон, это моя жена Барбара.
– Привет. – Барбара Хеннинг удостоила Симона быстрым взглядом и несколько принужденной улыбкой, затем снова повернулась к мужу: – Ты наконец-то все купил? Дети проголодались, так что нам надо домой.
– Хорошо, подожди минутку, – рассеянно ответил ей Хеннинг и снова повернулся к Симону. – Симон, мы можем захватить тебя и подвезти домой.
– Нет, спасибо, – ответил Симон машинально. – Я поеду на автобусе.
– Это ни к чему. – Голос учителя звучал серьезно и озабоченно. – Тебе сейчас не стоит быть одному. Если надо, я могу побыть с тобой.
– Ричи, так не пойдет, – вмешалась жена Хеннинга.
– Барбара, прошу тебя… – перебил ее муж. – У Симона только что…
– Все в порядке, – сказал Симон. – Не беспокойтесь. Я здесь не один.
Хеннинг огляделся, словно желая удостовериться, что Симон сказал правду.
– Она ждет меня там. – Симон указал на выход из универмага.
– Я могу отвести тебя к тете, – предложил Хеннинг. Вероятно, он подумал, что это Тилия ждет его и что так будет лучше.
Хеннингу вовсе незачем было знать про Каро.
– Очень мило с вашей стороны, но я уже ухожу.
Учитель снова смерил мальчика своим странным взглядом.
– Ты правда хочешь уйти?
– Да-да, не беспокойтесь.
Сынишка Хеннинга снова захныкал. Мать успокаивала его: «Сечас, сейчас», – а маленькая сестренка поддержала громким ревом.
– Ну ладно, – сказал Хеннинг, бросив искоса взгляд на жену. – Помни, Симон, что ты можешь в любой момент мне позвонить. Я всегда рядом с тобой, ты понял?
Симон кивнул. Хеннинг, казалось, удовлетворился его ответом. Он еще раз сжал плечо мальчика, затем присоединился к жене, и они вместе с плачущими детьми направились к выходу. Какое-то время Симон стоял, ухватившись за стеллаж. Он боялся снова почувствовать ходивший ходуном под ногами пол, стоило ему шагнуть. Вокруг него сновали люди, а он чувствовал себя сидящим в лодке без весел, подхваченной людским потоком. В то же время он думал о Мелине – как она ночью стояла под дождем у машины и разговаривала с водителем. Ее стройный силуэт высветила вспышка молнии. А задние фары автомобиля светились красным, словно глаза волка из его кошмаров.