— В этом камине, — продолжал он, — может легко поместиться человек.
— Как человек? — спросил старик. — Как бы он мог сюда пробраться, не быв замечен моею дочерью?
— Я уж не знаю, — отвечал полицейский, — вы меня извините, но тот факт, что мы видели человека, влезавшего в форточку вашего дома по водосточной трубе, и потом эти вот два следа, очевидно не женских ног, наводят меня на странное соображение.
Терентьев изменился в лице, замолчал; один из понятых, со свечою в руках, влез в камин и, глядя наверх, сказал:
— Тут никого нет, но кто-то был… Посмотрите-ка!
Полицейский заглянул и увидел, что девственная сажа в трубе была испещрена следами пальцев.
— Неужели он вылез в трубу, пробравшись незамеченным по комнатам?
Взоры всех обратились на старика Терентьева, окончательно растерявшегося:
— Позвольте нам ключ от этой двери, тут, вероятно, есть ход вниз…
— Да, тут есть лестница! — смущенно забормотал Терентьев. — Дайте ключ.
— Ключ у Ивана, — сказал кто-то из слуг.
— А где Иван?
— Иван!..
— Иван!..
— Его нет.
— Сходите за ним!
Иван был найден и вернулся с Катей и с ключом.
У субретки лицо было совершенно спокойно, но зоркому взгляду полицейского оно тем не менее показалось подозрительным.
Когда открыли дверь и осветили лестницу, на желтой краске ее стен ясно были увидены всеми следы рук. Они шли до низу, после чего виднелись и на войлочной обивке обеих дверей внизу.
Сомнения не было, что таинственный акробат скрылся именно этим ходом и что ему способствовали две женщины, вышедшие из ванной комнаты. Вследствие таких соображений полицейский констатировал только факт и затем, вежливо раскланявшись с хозяином, вышел в сопровождении всех явившихся на обыск.
Проходя через будуар, полицейский не мог не улыбнуться, но, однако, он постарался сдержать улыбку своих молодых, едва прикрытых, усами губ и раскланялся с дочерью миллионера еще более почтительным поклоном. Старик, шедший в самой середине толпы, был очень жалок. Он был бледен как полотно, и губы его тряслись.
Господин Кустарников
Иван Иванович Кустарников, высокого роста, крепко и красиво сложенный, всей фигурой своей производил впечатление чрезвычайной сметливости и энергии. Темные глаза его смотрели пронзительно и, как выражались о них, «выматывали из души самые сокровенные ее тайны».
Солгать под их взглядом было очень трудно, они путали в показаниях того, кто избегал истины. В настоящую минуту Иван Иванович сидел перед письменным столом своего кабинета и ждал агентов.
Перед ним лежала целая куча «дел» в синих обложках, и суть каждого из них он помнил чуть не наизусть.