— А сколько сэр Томас платит за комнату?
— Шесть пенсов в неделю.
— Он живет в комнате рядом со мной?
— Да-да, в той самой комнате, где в шкафу спрятана лодка.
Она снова рассмеялась:
— Пусть только не храпит.
— Он и тебя тоже об этом просит.
Изношенный проржавевший «Бьюик» остановился перед магазином, и стоило водителю отворить дверь, как третий всполох молнии расколол темнеющее небо. Словно расплавленная лава, пылающий свет затопил улицу вместе с «Бьюиком» и проезжавшими машинами. Последовавший гром потряс дом от крыши до основания, бушующее небо и земля слились в единое целое, казалось, началось землетрясение.
— Вот это да! — Лора бесстрашно приблизилась к окну.
Сильный порыв западного ветра закрутил листья и мусор, хотя еще не упало ни капли дождя.
Человек, вылезший из потрепанного голубого «Бьюика», изумленно взирал на небо.
Одна молния за другой пронзали облака, рассекали воздух, пожаром отражались в стеклах и хроме автомобилей, и каждую из них сопровождал раскат грома, будто некто на небесах изо всех сил колотил по земле мощными кулаками.
Следующая молния заставила Боба вздрогнуть от ужаса. Он закричал Лоре:
— Милочка, отойди от окна!
Она бросилась к нему за прилавок, позволила обнять себя, скорее не из-за своего, а его собственного страха.
Человек из «Бьюика» поспешил укрыться в магазине. Показывая на бушующие небеса, он воскликнул:
— Вы когда-нибудь такое видели? Вот это да!
Гром стих, и вернулась тишина.
Пошел дождь. Крупные капли сначала редко ударяли по стеклу, потом хлынули сплошным водопадом, отрезав обитателей маленькой лавки от внешнего мира.
Потенциальный покупатель повернулся к Бобу и с улыбкой сказал:
— Ничего себе светопреставление.
Боб хотел было ответить, но, присмотревшись к клиенту, смолк, почуяв опасность, как олень чует присутствие затаившегося волка. На визитере были разбитые нечищеные высокие ботинки на шнуровке, грязные джинсы и неопрятная куртка — расстегнутая на груди, из-под которой виднелась заношенная майка. Давно не мытые волосы торчали в разные стороны, а небритое лицо покрывала щетина. У него были воспаленные, налитые кровью глаза. Наркоман, точно наркоман. По пути к прилавку он вытащил из куртки револьвер, и Боб принял это как должное.
— Давай кассу, задница.
— Сейчас, сейчас, только не волнуйся.
Наркоман облизнул растрескавшиеся губы.
— Не вздумай поднять тревогу, ублюдок.
— Ладно, ладно, твоя взяла. — Одной рукой Боб подталкивал Лору, чтобы спрятать ее за спину.
— Оставь девчонку, чтобы я мог ее видеть! Я хочу ее видеть. А ну-ка перестань ее прятать, твою мать, что я тебе говорю!