И Саша стал рассказывать об обстоятельствах, которые привели к распаду его семьи. По его словам выходило, что в его жену-красавицу влюбились сразу все мужики всех окрестных двухэтажек. «Буквально проходу не давали». Но она держалась стойко. Держалась долго, почти полгода, и только тогда, когда он уехал в командировку на целый месяц…
— Она как-то гуляла с дочкой по улице и одноклассника встретила. Он агрономом в сельхозуправлении работал. У них, как потом оказалось, еще со школы любовь была. Ну и не удержалась Натаха, молодость вспомнила. Привела его к себе, то есть к нам в квартиру, и оторвались они там как хотели… Потом я приехал, а у них любовь продолжается — остановиться не может… Наташка сама мне все рассказала. Понимаешь? А мне каково было? Дочку жалко, дочка ни при чем… Я бы простил ее, раз сама призналась — вину свою чувствовала, значит, совесть ее мучила… Я тоже не святой был. С одной дело абортом закончилось. Тоже Наташей звали, позировала мне, когда я «Девушку и море» рисовал. Ну ладно, сейчас не об этом. Не захотела… Я, говорит, Вовика люблю, всегда любила, и прощения твоего мне не надо. Ну не надо так не надо. Собрала вещи. Вовик за ней на папиных «Жигулях» подкатил, и уехали они в родной колхоз, в ту самую тьмутаракань, откуда я эту кралю привез. А знаешь, как мне обидно сначала было? Я даже плакал. Никогда со мной так еще женщины не поступали… А потом успокоился, подумал: может, это и к лучшему. И для нее, и для меня. Кто я? Не известный никому живописец. Маляр, рисующий афиши и плакаты. Еще неизвестно, способен ли я прокормить семью. А Вовик — главный специалист, перед жизнью ставит реальные цели. Вот живу теперь один, третий год уже пошел… Правда, раз чуть не женился по новой. Продавщицей одной увлекся. Молодуха одна приехала после училища. В гастрономе у нас работала. Хотел даже ее на квартиру к себе взять. Да вовремя остановился. У нее на уме не понять что. Песенки поет какие-то детские. Мультики любит смотреть по телевизору. Говорить с ней просто не о чем. Другое поколение уже выросло, пока я картины писал… А может, ничего у нас с ней не получилось потому, что ее не Наташа звали, а Лариса. Лорочка-Лариса.
Художник Саша засмеялся, в лазурных его зрачках отразились веселые огоньки зажженных на автовокзале лампочек, и Наташа, сама того не желая, улыбнулась. Она так и не поняла: правдивую историю рассказал он ей или все придумал на ходу, чтобы обратить на себя внимание. Еще больше растерялась она, когда Саша махнул рукой и, сказав: «Ну да ладно, что было, то было», неожиданно взял ее руку.