— Нет! Нет! — закричала она.
Но Теодор только поддразнивал ее. Он изогнулся дугой, снова вернулся к ней и довел ее до неистовства. Два крика слились в один, и звезды попадали на землю.
Холодная пустынная ночь быстро осушила пот на их телах. Сабина стала мерзнуть и хотела теснее прижаться к нему, но… там была пустота. Ни теплого мужественного тела, ни эвкалиптового леса, ни звездного неба. Она открыла глаза и поняла, что с нее сползло одеяло в маленькой пригородной гостинице. Сон! Ее ночь любви с Теодором была всего лишь сном! Глазами, полными слез, она уставилась в потолок. Но все было таким реальным! Она все еще ощущала на кончиках своих пальцев жесткую упругость его волосков, ноздри щекотал его запах — смесь пота, трубочного табака и лосьона. Сабина отдалась своему отчаянию, слезы медленно текли по щекам, увлажняя разметавшиеся по подушке волосы.
Она снова и снова перебирала в памяти мельчайшие детали своего сна и вдруг вспомнила, что Теодор ей что-то там сказал, в самом начале, когда они скакали по ущелью… «Не бойся, любимая! Мы пробьемся!» Сабина села на постели и улыбнулась. Это не просто слова, это послание! Она уверена. И прежде чем снова заснуть, она тихо прошептала:
— Да, любимый, мы пробьемся!
На следующее утро Сабина не забыла своего сна, но при свете дня все казалось другим. «Просто вчера был трудный день, я вымоталась, вот и потеряла рассудок, — подумала она. — Пора браться за ум и окунаться в реальную жизнь!»
Но в самом дальнем уголке своего сердца она сохранила память о ночи любви, мечту о любви.
— Папочка! — Тони радостно бежала навстречу. — Ты вернулся!
— Здравствуй, принцесса! — Теодор Тейлор прижал дочурку к груди и на миг почувствовал себя счастливым. — Меня ведь не было всего два дня, а не два месяца.
— Но я так скучала. Жутко скучала!
— Может, дело в том, что Нелли приготовила тебе недостаточно мороженого? — подначил он.
— Мороженого были горы, но я соскучилась по своему пони.
— Ага! Вот это уже ближе к делу. — Теодор подмигнул Нелли, выходящей к ним с кухни.
— Привет, Тео! — Ее взгляд был долгим, изучающим, но Теодор отвел глаза и улыбнулся:
— Как Тони? Не доставляла хлопот?
— Да что ты! Твоя принцесса самая милая, послушная девочка к западу от Эллис-Спрингс. Правда, малышка?
— Мне уже восемь лет, — гордо надулась Тони. — Я уже не малышка!
— Извини, не права, — охотно согласилась Нелли. — Ты у нас большая. А через десять месяцев тебе будет уже девять.
— Через девять с половиной!
Теодору стало не до улыбки. «Как быстро летит время! — подумал он. — Не успеешь оглянуться, как рядом с тобой окажется юная дама. У которой будет своя жизнь, и отец ей станет уже не нужен. Что мне тогда делать?» Внезапно будущее показалось ему бесконечной голой пустыней, и, несмотря на жару, по спине побежали мурашки.