Разумеется, он не поверил, что Элинор и в самом деле захворала. Сегодня был вторник, а она заранее предупредила, что во вторник под каким-нибудь благовидным предлогом вызовет его. Конечно, он мог попытаться выкрутиться. Позвонить ей, например, и предложить наглотаться аспирина или поставить горчичники. Да, мог, если бы не два обстоятельства. Во-первых, вызов приняла миссис Уотерс, которая, вздумай он отвертеться от визита к частной пациентке, сразу заподозрила бы что-то неладное. Во-вторых, ему почти невозможно было бы объяснить Элинор причину отказа посетить её, не нанеся женщине смертельной обиды.
И все же Джеймс был преисполнен решимости сразу расставить все точки над "i". План созрел в его голове ещё по дороге. Он скажет, что не вправе рисковать своим положением и её репутацией, хотя Элинор ему очень нравится, и извинится за свое безрассудное поведение в пятницу, пояснив, что потерял голову от её красоты. И предложит остаться добрыми друзьями.
Последнее в полной мере относилось и к Николя, если, конечно, она рассчитывала на продолжение их отношений.
Не успел он подойти к парадной двери, как та распахнулась. На пороге возникла Николя Холт. Узнав Джеймса, она радостно заулыбалась.
- Джеймс, золотко мое! - Доктор не успел даже сообразить, что происходит, как его наградили страстным поцелуем. Аромат дорогих духов, источаемый Николя, сразу заставил Джеймса вспомнить ту ночь. Николя ухватила его руку обеими руками и затащила Джеймса в прихожую.
- Как жаль, что ты не ко мне приехал! - проворковала она. - Уж я-то знала бы, чем с тобой заняться.
- Да, но...
Не успел он поставить свою сумку на стул, как Николя накинулась на него, как изголодавшаяся тигрица. Захлопнув ногой дверь, обеими руками обвила его шею и жадно впилась в губы. В промежутке между поцелуями прошептала:
- Я о тебе все эти дни и ночи вспоминала. А ты по мне соскучился, дорогой?
Джеймс кивнул. Николя благодарно вздохнула и принялась целовать его с удвоенной энергией. И Джеймс не устоял. Ладони его как-то сами собой сомкнулись на ладных упругих ягодицах Николя, и он прижал её к своему проснувшемуся дружку; что ж, ведь должен же он был деть свои руки куда-то, а место приложения зависело только от их длины. Бархатистые губы Николя зашептали:
- О, Джеймс, давай встретимся. Только не тяни! Хорошо?
Он тупо кивнул. Напрочь позабыв обо всех своих планах. С другой стороны, что ему оставалось делать? Запрыгнуть на стул и позвать на помощь?
Откуда-то сверху донесся голос Элинор:
- Ники, кто там? Джеймс? Джеймс, это вы?