— Господин Вельберт, продолжим через несколько минут.
Он спустился вниз, чтобы поздороваться с матерью. Она как раз входила в зал. Но не одна. С ней была Юлия! Александр остановился как вкопанный.
— Не делай такого страшного лица, сын. Я пообещала Юлии, что ты будешь выглядеть счастливым!
— Это не так-то просто, да, Александр, когда слишком долго был несчастен?
— Ты приехала, Юлия! Ты вернулась ко мне! — Он едва мог говорить.
— Меня привезла твоя мать.
Александр все еще не мог сдвинуться с места, переводя растерянный взгляд с Юлии на мать и обратно. Но зато влетевший в зал Даниель нимало не растерялся.
— Юлия! — издал он ликующий клич. — Это же Юлия! — И с налету запрыгнул на нее, как когда-то на песчаном пляже Корсики.
Она закружила его, как на карусели.
— Здравствуй, малыш! — Остановившись, она прижала его голову к себе. — Как хорошо, что мы снова встретились!
— Видишь, дядя Александр, а ты говорил! Юлия не могла бросить нас!
— Пойдем, Даниель. — Валеска с ласковым смехом принудила его спуститься с рук Юлии и взяла его ладошку в свою. — Ты совсем забыл про бабушку. А я тебе кое-что привезла!
Даниель собрался было запротестовать, но посмотрел на бабушку и послушно пошел за ней. И только через пару шагов обернулся и озабоченно спросил:
— Юлия, ты больше не исчезнешь?
Юлия и Александр остались одни. Они стояли друг против друга, озаренные счастьем.
— Я все еще не могу поверить, Юлия. Мать разыскала тебя в Париже?
— Да, милый. И она непременно хочет, чтобы я стала твоей женой. — Она лукаво глянула на него. — Если, конечно, ты все еще этого хочешь.
— Хочу ли я?… — Александр заключил ее в крепкие объятия. — Да я чуть не умер от тоски по тебе, Юлия!
— Мне было не легче!
— О, моя Юлия! — Он стал осыпать ее поцелуями, проникновенно шепча: — В глубине души я никогда не верил… что между нами все кончено… я бы просто не выжил!
Он шептал и шептал слова любви, Юлия могла только улыбаться, счастливые слезы текли по ее щекам. Но когда он взял ее губы в свои, она все сказала ему своим поцелуем.
* * *
— Ты что, сбрендила? Как это — уходишь? — Питер Вильмс только что не рвал на себе волосы. — Скажи честно, какое издание переманило тебя в Париже?
— Вот мое заявление, Пит. — Глаза Юлии насмешливо блеснули. — Здесь все написано: по причине замужества.
— О, черт!
— И это вместо поздравления?
— А ты подумала, кем я тебя заменю? — Пит взъерошил свою кудлатую шевелюру и потер нос. Потом хмыкнул. — Ну ладно, крошка. Признайся, в Париже потеряла свое сердце?
Юлия скромно потупила глазки и пошаркала ногой на манер провинившейся школьницы: