озлобленной и менее чем приятной на вид. Понимая, что это не лучший первый день на
работе, я работаю последний час своей смены с «не трогайте на хер меня» вибрациями, исходящими от моего тела. К счастью, чаевых, которые я заработала, достаточно, чтобы
немного меня утешить.
К тому времени как последняя рука выиграна, а мужчины собирают свои выигрыши, с меня хватит. Я просто хочу домой, свернуться в кровати и забыть, что этот вечер вообще
был. К сожалению, очевидно я сделала что-то в прошлой жизни, что очень взбесило Карму, потому что как только я обхожу стол, собирая пустые стаканы, Рамос решает попытать
свою удачу.
Я немного наклоняюсь, чтобы взять стакан, когда ощущаю его тепло позади себя.
— Знаешь, твой наряд делает меня твердым, Mami (прим.перев.с исп. Красотка), —
шепчет он за секунду до того, как его ладонь приземляется на мою задницу с жалящим
шлепком. От внезапной боли я разворачиваюсь, отказываюсь от здравого смысла и
позволяю своему инстинкту пинок.
Прежде чем я могу подумать или остановить себя, мое колено быстро попадает в цель
с идеальной точностью. Рамос падает на ковер, схватившись за яйца, когда верещит в
агонии.
Дэвис хватает меня сзади.
— Ты в порядке, Нелл?
— Ох, дерьмо, — это все, что я в состоянии сказать, когда стою в шоке, смотря
выпученными глазами на скорчившегося от боли мужчину на полу у моих ног. Если мое
остроумие раньше не подводило меня, то сейчас самое время.
— Какого черта случилось? — кричит Ник, когда бежит к нам. В мгновение, когда он
видит Рамоса, то тихо шепчет: — Ох, бл*дь.
— Я не хотела этого! — кричу я. — Это просто рефлекс!
Дверь зала открывается и один из мужчин в черном костюме, который приходил
ранее, заходит, его темные глаза нацелены на меня. Без заминки он говорит:
— Босс хочет увидеть вас, мэм.
— Но... — заикаюсь я, глядя между костюмом и Дэвис. — Как...?
Дэвис указывает на потолок.
— По всей комнате камеры, детка. Я забыла предупредить, — говорит она с
сочувствующей улыбкой, думая то же самое, что и я.
Меня уволят.
Такова моя дерьмовая жизнь. Мои плечи опускаются в поражении, когда я обхожу
лежащего Рамоса и следую из зала. Молчаливая поездка в лифте никак не успокаивает мои
внезапно измотанные нервы, и когда двери открываются на пятом этаже, моя душа уходит
в пятки.
Я позволила своим эмоциям, а не разуму, взять верх сегодня. Я знаю лучше других
свою текущую ситуацию. Сломленные девочки со склеенной обувью, которые отчаянно
хотят чего-то добиться в большом городе, не должны думать сердцем, они должны думать