каждого игрока, который проходит через двери отеля «Парагон». Я знаю их руки, и знаю, когда они блефуют, когда нервничают и, когда неуверенны. Я читаю их, изучаю каждого из
них, поэтому когда приходит время играть мне, я в состоянии облапошить каждого из этих
придурков.
— Рамос жалок, — комментирует Грэхем. — Если бы не его деньги, я бы попросил
его уйти. Ты знал, что с ним каждый день работает тренер, который учит его приемам игры?
Я хочу знать, кто, черт побери, учит его и сколько получает, потому что, дерьмо, я и то мог
бы научить большему.
— Дастин Линч, и он получает тридцать тысяч за каждую игру Рамоса, — я погружен
в этот спорт, я знаю все о нем.
— Тридцать тысяч? Черт, этого ублюдка так легко обвести вокруг пальца.
— Очевидно, он использует его. — Я сажусь на стул и прошу одного из
обслуживающего персонала в комнате принести мне виски со льдом.
— Разве я не говорил тебе о выпивке на работе? — спрашивает Грэхем с весельем в
голосе.
— Разве я не говорил тебе засунуть свой мизинец в задницу? Ты знаешь, что лучше
всего я делаю свою работу с бокалом в руке. Теперь оставь меня, нахрен, в покое, чтобы я
мог оценить обстановку.
— Хорошо, — он вздыхает. — Заработай мне денег сегодня.
Я игнорирую его последний комментарий, когда на экране появляется женщина с
миниатюрной фигурой. Ее волнистые каштановые волосы достигают плеч. Она официантка
в зале с высокими ставками, которую я не видел прежде. Должно быть, она свежая добыча.
Она выглядит нервной, но в то же время раздражена.
Я приближаю изображение, чтобы получше разглядеть. Ее тело гибкое, но
спортивное, как будто она ходит на пилатес каждый день. Ее грудь приподнята до ключицы, и она одета в классический костюм официантки, который показывает ее бедра и сиськи. Я
привык к этой одежде и срывал ее с множества официанток.
Она красивая. На самом деле ошеломительная.
Ожидая, пока игроки заполнят комнату, она нетрепливо перемещается из стороны в
сторону, смотря на небольшие часы на запястье. Ее руки скрещены на груди, и она не
выглядит счастливой, больше раздраженной, что ей приходится ждать мужчин, которые
дают самые высокие в Америке чаевые.
Она разительно отличается от типичных официанток из этой комнаты, как глоток
свежего воздуха, и ничего не могу поделать, а задаюсь вопросом, какая у нее история.
Впервые я нацеливаю камеру только на одного человека, изучая каждое ее движение, каждый жест, каждую фальшивую улыбку, пока не приходит время начаться игре. Даже