На нем розовые плавки с синими морскими коньками и черные Ray-Bans. У него
хорошо прокаченное тело. Мне нравится верить, что женщины вокруг бассейна
разглядывают меня, оценивая мое натренированное тело, но я также знаю, что их внимание
приковано и к Скотту. Слишком плохо для скудно одетых женщин, что он вне игры.
Нет, у него нет постоянной подружки или жены, просто он не фанат случайных
отношений. Он либо один, либо строит что-то серьезное. Для меня непонятно, как мужик
может столько месяцев обходиться без секса. Бл*дь, я без него всего пару недель и еле
выдерживаю. От срыва меня удерживает только сладкий образ Пенелопы в голове и хорошо
смазанная рука в душе.
— Грэхему стоит основать свой журнал сплетен, — отвечаю. — Этот гондон не может
держать рот на замке.
— Он сразу же позвонил мне, и я уверен, говорил из коридора. И также поведал, что
ты разговаривал с официанткой за пределами номера.
— Конечно же, бл*дь, он рассказал, — я качаю головой.
Грэхему пора к психологу. Его потребность быть в курсе моей личной жизни граничит
с безумием.
— Итак, — Скотт делает паузу, отпивая глоток, пытаясь не уткнуться носом в
коктейльный зонтик. — У тебя был первый поцелуй? — он подергивает бровями игриво, озорные бесята танцуют в его глазах.
Иногда мне кажется, что моя жизнь — это бесконечный круг средней школы, где все
лезут в дела друг друга, сплетничают, кто кого целовал, и кто с кем порвал. Можно
подумать, что в тридцать лет, я могу избегать этой подростковой драмы, спокойно
поцеловать женщину в коридоре и не обсуждать это на следующий день со своими
друзьями.
Но это не так просто, когда в друзьях у тебя Грэхем и Скотт. Они и возвращают меня
своими выходками во времена средней школы. К счастью, я разговариваю со Скоттом, который предпочитает беседу, а не провокации. Идиот Грэхем же, как ребенок, любит
провоцировать меня при любой возможности.
Делая глоток пива — девчачьи коктейли не в моем стиле — потягиваюсь на шезлонге
и закрываю глаза под очками, позволяя солнцу ласкать кожу груди.
— Ты очень хорошо знаешь, что это не первый мой поцелуй.
Скотт хихикает.
— Я имею в виду с этой официанточкой.
— У нее есть имя, — отвечаю. Мне не нравится, что Пенелопу называют
официанточкой.
— Ох, точно... и какое же? — Скотт замолкает, делая вид, что задумался. — Мисс
Пикот?
— Прескотт, — выпаливаю раздраженно. — А имя Пенелопа.
— Очаровательно, — отвечает Скотт без какого-либо сарказма. Ему искренне