Вышел на остановке Рынок, вздохнул. Ну не люблю я это место, вот хоть убей. Шум, гам, вечная толкотня, кому как, а мне не по вкусу большие скопления народа, не привык я к этому. Другое дело лёд, одна сплошная тишь да благодать, если конечно Ледоход попадется не болтливый.
Рынок располагается в самом большом помещении Адлерского убежища. Оно настолько огромное, что его свод подпирают десять колонн двухметровой толщины. Самое примечательное место на рынке — это раскрашенный потолок, на котором красуется небо с облаками, а под ним на тоненьких тросиках рассекают манекены птиц, а из динамиков доносятся разные звуки. Я на него смотрел лишь однажды, после чего произошло знакомство с Серегой, отцом Петьки. Но в отличие от сына, он получил от меня не затрещину, а перелом большого пальца правой руки, а после того как я узнал, что он единственный кормилец в семье с тремя детьми, пришлось оплачивать его больничный. Теперь он и его банда малолетних преступников, если не считать случайности как сегодня, не пытается влезть мне в карман.
Лотки и магазинчики разных размеров располагаются на всей территории рынка и стоят настолько плотно, что иной раз, два человека с трудом могут разминуться. Здесь можно купить все что угодно, продукты — какие хочешь, грузовик — да пожалуйста, плати и иди, забирай на выходе из убежища в верхнем городе. Здесь торгуют не только местные, но и грузины, турки, немцы и даже китайцы. Все благодаря выгодному, приграничному расположению Адлера, он стал своего рода перевалочным пунктом между Ближним Востоком и Севастополем, а тот, в свою очередь, практически центром мировой торговли. Через него шли товары с Европы и Азии, Африки и Ближнего Востока, и, конечно же, со всей России. Летом туда и оттуда прут баржи со Средиземного моря. Зимой все ледовые дороги, ведущие к воротам Севастопольского убежища, превращаются в полноводные транспортные реки. А по своим размерам Севастопольское убежище уступало лишь одному городу — Москве. Почему столица России осталась на том же месте, на котором находилась до катаклизма? Все просто, от нее идет прямая дорога до Питера, единственного места в мире, где производят Солнечные лампы, без которых люди в Северном полушарии давно бы все вымерли как динозавры.
По рынку иду с левой рукой в кармане и крепко держу кошелек. Рынок — не полупустая площадь, здесь вечная толкотня, не заметишь, как портянки снимут, не то-что кошелек уведут. А знакомцев вроде Сереги у меня немного. В отличие от оружия, на кражу которого наложен воровской запрет, деньги следует беречь особо. И хоть я сомневаюсь, что меня по щипают, но, как говорит дядя Вова, «береженого Бог бережет, а небереженого конвой стережет».