Услышав это, я даже не поверил своим ушам. Ведь ульи Мурашей как не пытались уничтожить, — хотя-бы один, — так и не смогли. Даже разбомбив верхние ярусы улья, этого не удалось достичь. Мураши снова появлялись на поверхности и отстраивали свои жилище заново. Ни самолеты, ни вертолеты, даже ракеты с бетонобойной головкой, не смогла пробиться до нижних ярусов. А тут американцы, в кои-то веки, предлагают решить эту проблему.
Конечно, янки не виноваты в том, что наша власть скурвилась, они всего лишь заключили выгодную сделку. И то, что моя страна теперь разваливается, им в вину ставить нельзя, да и начхать им на нас, свою то страну они давно поделили.
Исчезновение нескольких курьеров, которых куратор, оказывается, прежде чем подставить меня, действительно посылал в Москву с посланиями для главы Соколов, заставило его задуматься, что скоро придет и его очередь, а затем и любимой дочери. Понимая, что такую аферу без прикрытия в Москве не провернуть, он стал искать выход из сложившейся ситуации и нашел его. Он решил спасти свою дочь, отправив ее вместе со мной в столицу.
Снова я жалею, что не выслушал куратора перед тем, как выкинуть его из номера. Но теперь, зная что за дерьмо творится «в нашем королевстве», у меня не остается выбора, кроме как помочь Рите и ее отцу, а заодно и Флинту, которого, по причине его патриотизма, точно «мочканут». Но план, который придумал куратор, не годится — слишком прямолинеен и банален — а раз так, то нужно самому продумать, как нам с Ритой добраться до Москвы живыми и здоровыми. Но ломать мозг в дороге я не собираюсь, сейчас у меня другая задача — выскочить с Побережья и добраться до Ейска живым.
— Рита…
— Маргарита — поправила она.
— А какая разница?
— Меня назвали Маргаритой, а не какой-то там «Ри-итой» — последнее слово девчонка произнесла с таким уничижением, что даже мне стало противно.
— Хорошо, пусть будет так. Скажи, пожалуйста, а что будет с производством ламп, кому оно отойдет после раздела? И как с атомными поездами, а остальная часть страны, Дальний Восток, Сибирь, ведь там тоже люди живут, что будет с ними?
— Ты издеваешься? — выпучила она глаза — когда это богатеи думали о голытьбе, их только собственный карман и волнует. Но ты не переживай, — она грустно так усмехнулась — ломать производство ламп и налаженные торговые пути никто не будет, по крайней мере, пока. Если где-то есть люди, к ним обязательно прибудут торгаши, а где торгаши, там и деньги, а где деньги, там и власть. С поездами то же самое — как ходили, так и будут ходить, они останутся под Витковским.