Сил у меня оставалось немного, но я решил продолжить путь, чтобы уйти от этого опасного места как можно дальше. Осмотревшись, я выбрал высокую сопку вдали в качестве ориентира.
Теперь я шел быстро, как заведенный; переходил ручьи, поднимался на невысокие возвышенности, не думая о времени. То и дело начинался дождь, но я его не замечал. Грунт по большей части был твердый. Изредка попадались белые грибы, которые я складывал в рюкзак. Других грибов я не брал. Иногда я видел ту высокую сопку, которую выбрал как ориентир. Однажды пересек разбитую лесовозную дорогу.
Но постепенно всякие следы человеческой деятельности исчезали. Рельеф местности становился более холмистым. Выглянуло солнце, и лес сразу же заиграл красками. Я вышел на возвышенность. Справа текла болотистая речка, а слева в нее впадала другая. Впереди, в километре с гаком, была видна еще одна широкая река. И хотя солнце стояло еще довольно высоко, я решил остановиться у слияния двух речек, где был хороший лес и сухой берег. И как только я остановился, то сразу же понял, что силы мои иссякли. При всем желании дальше идти я бы не смог!
Не садясь, я сразу начал собирать дрова. Если бы сел, уже точно бы не встал! Минут через двадцать бивак был готов. Костер горит, дров заготовлено достаточно, подготовлено ложе из толстого слоя лапника под раскидистой елью. Я наконец присел и решил сделать чаю, покурить, а потом уж готовить еду… и отрубился!
Проснулся я от голода среди ночи. Костер погас, и было холодно. Я заново разжег его, сходил к речке за водой, накрошил грибов, полпачки сухого горохового супа и немножко риса. Мясных консервов у меня больше не осталось. Получился полный котелок вкусного варева. Я съел всё, что приготовил, повалился на свое ложе и тотчас опять заснул.
7 АВГУСТА 1965 ГОДА
Когда я проснулся, солнце уже взошло. По небу плыли редкие белые облака, а низину покрывал туман. Костер едва теплился, но мне удалось раздуть его, а после того, как я навалил на угли сухих сучьев, он заполыхал вовсю. Мое тело было сковано холодом и последствиями вчерашнего бега, но пятнадцатиминутная зарядка оживила меня. Я сварил рисовую кашу с остатками грибов и, заправившись, почувствовал, что могу идти дальше. Такой прыти, как вчера, конечно, уже не было, поэтому я пошел не спеша, постепенно втягиваясь в ходьбу.
Я вышел к небольшой речке и пошел вдоль нее; очень быстро оказалось, что она впадает в большую и, судя по всему, довольно глубокую реку, которая вскоре расширилась метров до семидесяти. Я решил пройти вверх по течению, чтобы найти брод, хоть это и уводило меня на север от нужного курса. Время от времени ощупывая дно длинной палкой, я наконец нашел подходящее место для переправы. Топи у берега не было, и глубина вроде приемлемая. Я разделся догола, чем сразу воспользовались комары и мошкара, надел ботинки на босу ногу, уложил одежду и ружье в рюкзак и сполз по травянистому берегу в холодную воду. Хотя у противоположного берега вода доходила почти до шеи, мне удалось перейти реку, даже не замочив рюкзак: я сумел зацепить его за лежавшую на берегу корягу и выбрался на берег. Опять пришлось скакать и отжиматься, чтобы разогреться.