В это же время я случайно встретил своего московского приятеля Георгия Кастакиса — сына того самого коллекционера русских авангардистов, на вечеринке у которого я познакомился с Вилли. Его папа долгие годы работал в греческом посольстве в СССР, а Георгий окончил МГУ и хорошо знал русский язык. Еще в Москве он женился на шведке и недавно переехал жить в Стокгольм. Я был у него пару раз дома, познакомился с его женой, которая, как и их дети, тоже говорила по-русски.
Я рассказал ему о своей идее и пригласил в качестве партнера. Он с радостью согласился, так как постоянной работы не имел. Мы сняли офис на улице Катарины Вегер в Стокгольме и занимались переводами вдвоем до тех пор, пока я не познакомился с финном русского происхождения — Володей Тигоненом.
ВЛАДИМИР ТИГОНЕН
В 1984 году я работал фрилансером в русской редакции Шведского радио и раз в месяц приезжал в Стокгольм. В один из моих приездов шеф редакции рассказал, что его жена работает в бюро переводов в Стокгольме — у некоего Крысанова. А поскольку я в Финляндии тоже занимался переводами, решил познакомиться с коллегой. После этого, с 1985 года, мы начали работать вместе.
Контракты на переводы мы заключали с финскими и шведскими поставщиками. Володя делал переводы со шведского и английского на русский, а я — с финского. У него были большие заказы на переводы с финского, так как тогда в СССР поставлялось много комплектующих к финскому оборудованию с соответствующей документацией. А у меня были требующие перевода шведские тексты. Поэтому я отдавал ему шведские, а он мне — финские. Я сидел в Хельсинки, а он в Стокгольме.
У меня работало четыре переводчика, и мы за год зарабатывали более миллиона финских марок. Это было много! Как-то мы подсчитали, что за год перевели объем технической документации, сопоставимый с романом «Война и мир» Толстого. У Володи были примерно такие же объемы.
Но после 1986 года, когда началась перестройка, мы почувствовали, что из-за пертурбаций в СССР скоро начнутся изменения и в экспорте. Заказы на переводы наверняка уменьшатся, и поэтому нужно искать какие-то новые пути для «самовыражения».
Вскоре стало понятно, что теперь с СССР можно заниматься бизнесом. Контактов у нас было много, потому что мы переводили документы многим фирмам, которые что-то импортировали и экспортировали…
Вначале нам предложили экспортировать из Эстонии сушеный куриный помет. Но когда мы этим заинтересовались, то оказалось, что нефть подорожала, сушить помет стало дорого, и экспортировать его перестали, так как это стало невыгодно.