— Ну, раз так, — сказал он, — то в России вам лучше не появляться. Да и в Европе вам надо быть поосторожней — мало ли что…
Естественно, после такого совета я в Россию (на всякий случай!) больше не ездил.
Примерно в это же время я получил уникальное по своему цинизму факсовое сообщение следующего содержания: «Уважаемый господин Крысанов! Я, бывший офицер КГБ (фамилию я забыл), в ноябре 1965 года получил задание организовать Ваше задержание и доставку в советское посольство в Стокгольме, а в случае невозможности осуществления операции — ликвидировать. Однако по не зависящим от меня обстоятельствам операция сорвалась, а в дальнейшем ее отменили. Но тем не менее с тех пор я по роду службы следил за Вашей деятельностью. Несколько лет тому назад я ушел в отставку и сейчас возглавляю коммерческую фирму. Зная, что Вы в последнее время занимаетесь бизнесом в России, предлагаю Вам создать совместное предприятие».
Я понял, что мои тогдашние фантазии о возможном похищении вполне могли стать реальностью!
Есть один эпизод из моей жизни в Швеции, о котором я до сих пор жалею. Когда я еще работал в университете и события, связанные с побегом, были свежи в памяти, со мной связался один русский сотрудник радиостанции «Свобода», который, по его словам, тоже сбежал из СССР, и предложил мне совместную работу. Я должен был вместе с ним ездить по Европе и встречаться с такими же, как мы, перебежчиками, как бы помогая им советами — куда дальше двигаться и как устроиться жить. При этом мой компаньон собирался брать у них интервью для радио «Свобода». То есть выполнять ту же работу, что предлагал мне сотрудник ЦРУ, но в других, «благородных» целях. Я согласился.
Мы довольно долго были с ним в приятельских отношениях. Жил он в Мюнхене. Поэтому, когда мы с друзьями ездили в Заальбах на машине, часто у него останавливались. У него был тогда один недостаток — он очень много пил.
И вдруг он неожиданно вернулся в СССР, где опубликовал несколько статей о том, как оболванивают и используют наших перебежчиков на Западе! Оказалось, что он был засланным сотрудником КГБ, которого внедрили на радио «Свобода».
Но ему не повезло! Он вернулся в неудачное время. Союз только что распался, КГБ исчез, все его заслуги оказались никому не нужны, и причитавшееся ему вознаграждение (а также и пенсию) он не получил.
Когда скончалась Нина Нильсовна, которая всегда относилась ко мне как к сыну (ее муж, Георгий Владимирович, умер несколькими годами раньше), я унаследовал их дом в Стокгольме.
Продав его, я вложил деньги в акции, которые через год принесли мне приличный доход. После этого я решил всерьез заняться биржевыми операциями и вскоре даже стал внештатным аналитиком крупного банка «Меррилл Линч». Работа была трудоемкая, но интересная! Нужно было анализировать и прогнозировать возможности и перспективы развития компаний и предприятий, акции которых торгуются на мировых биржах. При наличии современных средств коммуникации этим можно было заниматься в любой точке мира — там, где есть интернет. Это позволяло вести уже ставший мне привычным образ жизни: ходить на яхте, кататься на горных лыжах, играть в гольф…