— Ничего.
Я сбросила туфли на пол. И чуть не взвыла, потому что ногу, как выяснилось, все же подвернула.
— Одни проблемы с тобой, — проворчал Ирэш, подхватывая меня на руки.
Я оценила интерьер и вообще обратила на него внимание, только когда Ирэш усадил меня на кровать. Комната оказалась незнакомой, может быть, его собственной, потому что во всей обстановке чувствовалась некоторая мрачность и сдержанность. Но в том, что это спальня, сомнений не осталось — широченная кровать, на которой можно хоть пляски устраивать, ясно свидетельствовала о назначении комнаты.
— Если со мной одни проблемы, так, может быть, не будете мучиться? Отпустите? — предложила я невинно.
— Не дергайся, — повелел Ирэш, опустив ладонь на лодыжку. Дернуться очень хотелось. Правда, только в первое мгновение. А потом боль начала отступать.
— Спасибо…
Но, кажется, он не обратил внимания на мою благодарность. Потому что вдруг начал водить пальцами по ноге, вырисовывая на ней узоры, от которых как будто искорки по коже разлетались — настолько волнительны были эти прикосновения. И все бы ничего, но постепенно рука Ирэша ползла все выше и выше. Когда она добралась до колена, я не выдержала и попыталась отодвинуться. Но Ирэш обхватил мою ногу, фиксируя, не давая ею пошевелить.
— Тише, Лайла. Тише.
Смотрел он при этом на мои ноги как-то подозрительно завороженно. Снова начал водить по коже…
— Мы не закончили разговор! — нервно напомнила я.
— Да? Что-то еще осталось непонятно? — удивился Ирэш, не отвлекаясь от своего занятия.
— Все непонятно! — Я поймала его руку, когда та попыталась забраться под и без того задранный подол. — Зачем вы это делаете? На что рассчитываете? Зачем отпустили меня, а теперь снова забрали? Что изменилось?
Ирэш слегка помрачнел.
— Изменилась моя сдержанность. Ее не осталось. Что же касается всего остального. Я не могу тебе ничего обещать. Я не знаю, что будет дальше. Но оставшиеся несколько недель до твоего дня рождения ты проведешь со мной. Возражения не принимаются.
Не давая возможности ответить, Ирэш наклонился ко мне, снова целуя. Еще один взрыв, от которого по телу бегут искры удовольствия. Ирэш смещается, оказываясь сверху, заставляет откинуться на спину. Одна его рука опускается мне на талию, вторая продолжает путешествие по ноге, скользя теперь уже по бедру. Еще один поцелуй — на этот раз в шею. Становится жарко. И страшно.
— Ирэш, не надо. Отпустите меня, пожалуйста.
Упираюсь руками в его грудь, пытаясь оттолкнуть. Но силы наши, конечно, не равны.
— Я ведь сказал. Ты будешь принадлежать мне. Хотя бы то время, что еще осталось. — Он прошептал это хрипло и тут же снова прижался губами к основанию шеи.