Благодаря диску они также узнают, что в период запуска «Исследователя» мрак над нами сгущался, а продовольственные запасы подходили к концу. И хотя темпы замедления с годами постепенно снизились, оно так и не прекратилось окончательно. Удар был нанесен. Мы понимали, что вымираем.
Возможно, диск поведает нашим далеким собратьям о том, что мы еще держимся. Несмотря на прогнозы экспертов, оставлявших человечеству всего несколько лет, мы жили, рассказывали истории, влюблялись, сражались и прощали. Некоторые даже надеялись, что мир не погибнет. Ведь дети продолжали появляться на свет.
* * *
Мама продолжала преподавать в колледже до тех пор, пока пару лет назад его не закрыли из-за низкой посещаемости. Ее недуг развивался не так, как у Сета. Мой отец работает в госпитале по сей день.
Они живут в том же доме, где я выросла. Правда, сейчас он выглядит совершенно иначе. Травы и бугенвиллей давно нет, стены покрыты толстыми антирадиоактивными листами стали. Солнцезащитные ставни закрывают привычный с детства вид из окна моей спальни. Дом Сильвии через дорогу снесли, теперь на его месте пустырь.
Мама считает, что я слишком много думаю о прошлом. Она говорит, что нужно смотреть вперед и ценить оставшееся время. Но прошлое большое, а будущее – маленькое. Пока я описывала историю одной заурядной жизни, наши сутки выросли до семи дней, и теперь трудно сказать, что опаснее – недели леденящей мглы или недели света.
Наша жизнь продолжается только благодаря топливу – и весь вопрос в том, надолго ли его хватит.
Я стараюсь развиваться. Я решила выбрать профессию врача, несмотря на то что некоторые университеты закрылись. Никто не знает, каким будет мир, когда я закончу обучение.
На мой взгляд, очень трудно не думать о лучших временах. Когда приходит неделя света, длинными белыми ночами я частенько лежу без сна и вспоминаю Сета. Иногда я начинаю верить, что когда-нибудь он вернется ко мне. Я даже начала коллекционировать истории о неожиданных возвращениях: где-то объявляется давно потерянный сын или отец, влюбленные встречаются после сорокалетней разлуки. Ведь бывает так, что письмо теряется, ждет своего часа годами, а потом вдруг находит адресата. Или человек с диагнозом «смерть мозга» неожиданно встает и начинает говорить. Лично я считаю, что ничто в мире не окончательно.
Мы с Сетом любили воображать, каким наш мир предстанет перед инопланетными гостями, к примеру, через тысячу лет, когда человечество исчезнет и даже асфальта уже не будет. Мы представляли, что найдут на Земле пришельцы, что сохранится к тому времени. Борозды в почве позволят им предположить, что когда-то здесь пролегала сеть дорог. По металлическим наслоениям они догадаются, что раньше на этом месте стоял город с рядами гигантских стальных конструкций. Где-то сохранятся остатки одежды или кухонной утвари, захоронения или земляные насыпи, когда-то служившие людям жилищем.