– На какие? – Кравцов тоже закурил. Он сидел за столом, помешивал ложечкой в стакане с чаем, слушал друга с интересом, задавал вопросы.
– В мировую войну такими винтовками немцы вооружали своих снайперов, но у них тогда имелись еще и оптические прицелы. Пятикратные, кажется. И если так, то точный выстрел с полукилометра теоретически возможен, хотя стрелок все равно должен быть выдающийся. Место покушения наверняка выбиралось с учетом этого обстоятельства. И вообще, судя по всему, работала опытная группа. Пожалуй, что и получше нашей. Тщательности и выдумки не меньше, но технически на голову выше.
– РОВС или Савинков?
– Ответственности на себя не берет никто, но все намекают.
– Это я и сам знаю, – отмахнулся Кравцов, выпустив на лицо гримасу раздражения. – А может так быть, что это военные?
– В каком смысле? – не понял Семенов.
– В самом прямом. Военную разведку никто ведь не упразднял. Может, чей-нибудь Генштаб – а там наверняка есть настоящие профессионалы – перейти теперь к индивидуальному террору, как думаешь?
– Хм… Мысль интересная. Мне почему-то такое даже в голову не…
– Мотив только не ясен.
– Да, латыши или финны, это тебе не Савинков. Мотив не прозрачный, но что-то в этом есть! Не будешь возражать, если я эту мысль Уншлихту озвучу?
– Да хоть самому Феликсу, мне-то что! – Макс встал, потянулся. – Устал, и Рашель, поди, заждалась. Пошли по домам?
– Пошли, – согласился Семенов, спрыгивая с подоконника. – А давай мы вас в гости пригласим?
– А давай мы согласимся и придем со своим сахаром! – улыбнулся в ответ Кравцов. – И знаешь что, если будешь говорить с Уншлихтом, я бы еще подумал о поляках. Им вроде бы и не резон, но что если они решили таким манером нашу лодку раскачать? Им любая смута у нас в приварок идет…
4
– Здравствуйте, товарищи!
Сотрудники Региступра – все, кто был на месте – собрались на втором этаже, в просторном помещении, служившем прежним, то есть еще дореволюционным хозяевам здания чем-то вроде домашнего театра. Несмотря на крупные осенние сокращения, народу в управлении работало все равно много, так что в зале наблюдался «полный аншлаг», и те, кому не хватило стульев, стояли вдоль стен и в проходах.
– Товарищи! – Арвид Янович Зейбот стоял на сцене. Рядом с ним, но чуть позади находились еще несколько человек. Кравцов знал в лицо только Склянского и Берзина, остальные оставались для него «анонимными товарищами», поскольку представить их никто не удосужился. – Товарищи, все вы знаете…
Зейбот не был оратором, но свои пять минут «митинга» продержался совсем неплохо, прокричав с должным энтузиазмом все предписываемые моментом лозунги о сплочении рядов, бдительности и нарастании военной угрозы. Кравцов в слова не вслушивался, воспринимая лишь ритм и интонацию, но вскоре речь заместителя начальника Региступра подошла к концу – «А где же Ленцман?» – и слово получил зампред Реввоенсовета Республики Эфраим Маркович Склянский.