И тут как это не удивительно встал тот, который своей «балдой» расколол раковину, он еле-еле мог идти, но всё же нашел силы, взял осколок раковины и стал медленно идти к вопящему Питеру, который яростно пинал ногами уже давно мертвого полицейского. В последнюю секунду он увидел, как легавый швырнул осколок и он уже летел к нему. (Проклятие! Осталась Доля Секунды!). Он убрал голову и тяжелый кусок упал на голову избитого. Он до предела расширил глаза, и жутким взглядом смотрел на мусора. (Да как он посмел. Ты, сука! Я же твоё сердце тебе в пасть заткну!!!) Мгновенно рванул с «избитого» наручники, висевшие на поясе, ударил в лицо «метателя», приковал его к водопроводной трубе и, вплотную посмотрел на него: «Никуда не уходи!». И с этими словами заехал ему по морде. Встал, быстро пошел к выходу, вышел из туалета. Он шел почти бегом сквозь толпу проституток и мужиков разных расцветок и мастей. Кармен испуганно засеменила за ним.
— Что случилось, Пит? Ты весь в крови, что с тобой?
Но он не обращал на неё внимания, он просто не слышал её, он был как бы в ауте и даже не оставлял себе отчет в том, что делает, как бы находясь в ином мире.
Он зашел в служебную комнату, где девушки переодевались, взял чьи-то колготки и пошел назад. По пути ему встретился охранник, который пошел узнать, почему посторонние заходят сюда.
— Эй, сюда нельзя.
Питер тупо шел на него, смотря в одну точку и как бы сквозь охранника. Идя мимо него, он ударил ему в горло, повернул затылком к себе и своим лбом ударил его в затылок, наклонился, вытащил у него нож и дубинку. Всё это он делал словно на репетиции в театре и всё время глядя в одну точку ни на миллиметр не поворачивая глазами. Затем точно также пошел назад в туалет, оторвал наручники от трубы, намотал на полуживого полицейского, едва что-то соображавшего, женские колготки, потащил его ко входу. Перекинул колготы через балку над входом и стал медленно тянуть колготки вниз, поднимая мусора вверх. (Странно, как они ещё выдержали?) Тот забрыкался, словно на виселице а потом остановился. Но этого ему показалось мало, он сдернул его, положил на пол, поднялся на ноги, долго смотрел на него, вертя в руках нож, словно думая, как над ним лучше поиздеваться. Но потом внезапно воткнул сверху нож ему прямо в горло. Потом подпрыгнул и приземлился прямо на рукоятку, вогнав его ещё дальше. С отвращением посмотрев на три кровавых месива, он пошел прочь. А перед самым выходом из туалета сказал: «Вам и этого мало, суки!». Он вышел из борделя (Кармен уже куда-то исчезла), и медленно пошел по улице.