Курнатовский, во фраке с орденской лентой — повышение получил. В гостиной, рядом Зоя, с младенцем на руках, идиллия.
— Ну, дорогая, наконец кончилось это военное безумие. Кстати, ты знаешь, бедный господин Стахов ездил в Венецию узнать что-то о своей несчастной дочери. Сочувствую — но где он был раньше, когда воспитал такую смутьянку, не признающую родительской власти? Ему ничего не удалось узнать — очевидно, ее уже нет среди живых.
Зоя деланно улыбается, и закрывает глаза, "мне дурно". И дальше, будто ее воображение (или все-таки реальность?) — снова вид отступающих разбитых повстанцев. Вдруг выстрелы, и отовсюду набегают турки, болгары пытаются отстреливаться, но их рубят, колют штыками, добивают раненых. Елена прячется в фургоне, в руке у нее револьвер. Стреляет в турецкого солдата, он падает — но сбегаются другие турки, окружают фургон толпой. Моя героиня смотрит вниз, там бочонки с порохом. В ее руке появляются спички. И страшный взрыв разметывает врагов в стороны.
— Во-первых, то восстание у турок давили не регуляры (которые в фильме узнаваемы по синим мундирам), а башибузуки, наемная сволочь из кавказских горцев и запорожских казаков, сбежавших за Дунай еще при Екатерине — оценил эту сцену мой муж — во-вторых, с чего это туркам бежать к повозке толпой, они там казну увидели что ли? В третьих, взорвалось будто не пара бочонков дымного пороха, а полный грузовик тротила — вы бы нас хоть спросили, прежде чем изображать! И ты бы могла подсказать — тоже ведь разбираешься уже.
Так оттого и вышло — что взрыв настоящей телеги синьор Бава нашел недостаточно эффектным. И придумал снять на макете, на экране как стоп-кадр в последнюю секунду, телега игрушечного размера, фигурки турок и повстанцев вылеплены из пластилина, и одна шашка динамита — действительно, взрыв вышел немного не по масштабу. Но на экране очень зрелищно! И хочется все же узнать — что моя героиня не досталась врагам живой.
Ну и разговор Шубина с Уваром Ивановичем оставили без изменений. Когда у нас в России появятся такие люди как Инсаров? А будут!
И конец фильма.
Фильм явно имел успех у советского зрителя. И в "РИМе" возникла идея, сделать коллекцию по образу и подобию платьев тех героинь — подобно тому, как наряды Скарлетт в исполнении Вивьен Ли в иной истории также служили образцом для подражания. Конечно, кринолины сейчас были бы очень непрактичны — но привычное "солнцеклеш миди", особенно с накрахмаленным подъюбником для пышности, вполне позволяет выдержать стиль. Ну а шляпки, перчатки, зонтики, накидки от дождя — как я уже сказала, и в том кино выглядели достаточно современно. И наряды, что сейчас демонстрировали наши девушки, вполне подходили и этому времени, например для воскресной прогулки в парке, или в театр вечером пойти — сходство было и с платьем героини из "Карнавальной ночи". И судя по реакции зала, вызывали явный интерес.