Почувствовав, что Бастьен утратил всякое желание драться, Кэмерон ослабил хватку.
– Почему бы тебе не спросить об этом у своего брата?
Бастьен поправил галстук и расправил ворот рубашки.
– Но мы еще не закончили, mon ami.
– Я тебе не друг, вот и не называй меня так. Сейчас я уйду, но если вздумаешь отправиться за мной, помни: рядом нет твоего брата. Так что никто не поможет тебе воткнуть нож мне в ногу.
– В вас столько злобы. Досадно.
Нужно было отдать должное Бастьену: пребывая в ярости, внешне он оставался совершенно спокойным. Поэтому трудно было сказать, какую месть он придумает.
И все же Кэмерон не смог удержаться от соблазна еще раз уязвить коварного креола.
– Либо оставь Жозетту в покое, либо вырвись наконец из-под опеки матери и переезжай жить к ней. Постарайся поддержать ее, вместо того чтобы шпионить за ней, полагая, что Бог совсем не дал ей мозгов.
Бастьен тихо засмеялся.
– Вы ведь это не всерьез.
– О, я говорил совершенно серьезно. – С этими словами Кэмерон развернулся и зашагал к дому. Кое-что ему нужно было сделать немедленно, прежде чем «Диана» покинет порт Нового Орлеана.
«Нужно сойти на берег, пока я не отложил отплытие».
Кэмерон стоял на передней палубе «Дианы», и неугомонная кровь моряка в его жилах отчаянно пульсировала в желании вновь ощутить мерное покачивание волн под кормой. Знающий свое дело экипаж суетился за его спиной, готовясь к отплытию. Зазвенели склянки, и Кэмерон ощутил приступ острой тоски.
Проклятие. Как же ему хотелось уехать, проснуться на пути в никуда и вдохнуть полной грудью чистый соленый запах океана. Затем выйти на палубу клипера с чашкой дымящегося кофе в руках и поприветствовать утреннее солнце, отражающееся с блестящей поверхности воды. Ему хотелось рассмеяться при виде сопровождающих корабль дельфинов, как если бы в его жизни не было ничего более важного.
Кэмерон шумно выдохнул. Еще очень нескоро он обретет это знакомое чувство свободы. Что заставило его думать, будто он сможет уехать через девять или десять дней? Ведь его держали здесь не дела компании. Эббот прекрасно справлялся с документами, да и Мишель, стоящий у руля компании вот уже полгода, доказал, что на него можно положиться. К тому же, как бы ни ненавистно было Кэмерону признавать это, Рене оказался весьма ценным сотрудником. Не говоря уж о том, что Мишелю удалось поладить со смышленым креолом. Осталось лишь отправить завтра Фелицию на плантацию, и насчет Тибодо можно больше не беспокоиться.
Кэмерона сковали по рукам и ногам мысли о будущем Алексии. Он не мог уехать до тех пор, пока не уговорит девочку отправиться в Англию с ее новой подругой. Лишь когда они взойдут на борт корабля, его сердце наконец обретет покой.