Мужчины тут же поднялись со своих мест. Кэмерон повернулся к Вивьен.
– Вы должны открыть дверь. Если это Веннар, не говорите ему, что мы здесь. Просто скажите, что сейчас позовете Жозетту.
Кивнув, Вивьен поспешила к двери.
Спустя мгновение в гостиную ворвалась Фелиция. Она так запыхалась, что ей пришлось согнуться и приложить руки к бокам.
Кэмерон подошел к кузине.
– Что, черт возьми, случилось? Где Алексия?
– У… ушла.
Все внутри Жозетты замерло: мышцы, сознание, сердце, легкие.
Кэмерон же обнял Фелицию за плечи.
– Дыши глубоко и медленно. Вот так. Умница. А теперь расскажи все по порядку.
– Не успели мы прийти домой, как явился ее дядя…
– Дядя? – хором спросили присутствующие.
– Мужчина по имени Люсьен.
Рене вышел вперед.
– Он ей не дядя. А мой никудышный кузен. Он ее забрал?
Фелиция кивнула.
– Алексия была так рада его видеть, да и сам он произвел такое приятное впечатление, что я не почувствовала никакой угрозы и впустила его в дом. Даже предложила чаю. Он сказал, что пришел забрать Алексию и отвезти ее к бабушке, собравшейся устроить для нее праздник.
Бастьен и Рене выругались.
– Она пошла с ним? – закричала Жозетта.
– Хотела, но я не разрешила. Сказала, что нужно подождать и спросить разрешения у ее отца. Люсьен вроде бы согласился, но потом у меня вдруг закружилась голова, и комната поплыла перед глазами. Должно быть, он что-то подлил мне в чай, когда я выходила за сладостями. Проснулась я несколькими часами позже в собственной кровати. Со мной рядом сидела служанка.
– А больше он не причинил тебе вреда? – спросил Кэмерон. – И где, черт возьми, был все это время Мишель?
– Нет, он меня не тронул. Не думаю, что он как-то запугал слуг или Алексию. Наверняка сказал им, что мне просто стало плохо. Он может быть весьма убедительным. А Мишель отправился на свидание. Сказал, что не придет ночевать. Но я знала об этом, когда приглашала Алексию.
– В котором часу появился Люсьен?
– Около четырех. Время чая.
Кэмерон достал из кармана часы.
– Проклятие. Сейчас почти полночь.
Бастьен выругался.
– Вот почему мать была не слишком расстроена, когда я уезжал. Она уже тогда вынашивала план инициации.
– Oui, – кивнул Рене. – Она хочет подвергнуть Алексию ужасному обряду, о котором я вам рассказывал. Люсьен тоже практикует вуду. Вот почему мать послала его за Алексией.
Жозетта с трудом заставила себя произнести страшные слова, вертящиеся на языке:
– А что если… что если он солгал? Что если он не собирался везти Алексию к матери?
В гостиной воцарилась мертвая тишина.
Бастьен уже направлялся к выходу из гостиной, но потом остановился.