Держа булавку на вытянутой ладони, Кэмерон повернул руку так, чтобы свет от настенной лампы заиграл в ослепительных гранях камней. Жозетта ждала в мертвой тишине с бешено колотящимся сердцем. Неужели Кэмерон передумает и уйдет прочь? Если так, она не станет его осуждать.
Кэмерон долго смотрел на булавку, словно завороженный ее красотой.
– Ты была ловкой маленькой воровкой, верно?
– Более того, – произнесла Жозетта. – Я еще и лгунья.
Кэмерон вскинул голову, и от его прожигающего насквозь взгляда у Жозетты перехватило дыхание.
– Что это значит?
Жозетте пришлось некоторое время ждать, пока к ней вернется дар речи.
– Я солгала, когда сказала, что не знаю значения куклы вуду.
– Стало быть, ты проникла в мой дом и положила ее на подушку. Наверное, ты была ужасно зла на меня, раз пронзила мое сердце и пах иголками.
Жозетта ощутила, как краска смущения поползла вверх по ее шее и опалила щеки.
– Ты ошибаешься. Это кукла любви. Я сшила ее, когда мне было тринадцать лет. У свисающих с сердца ниток узелки на концах. И это значит, что твое сердце всегда должно пылать любовью к изготовительнице куклы. А что касается пяти иголок в твоем… в общем, они должны были заставить тебя желать стать отцом пятерых детей.
Кэмерон вскинул бровь.
– Должен сказать, что их вид оказал на меня прямо противоположный эффект. Что заставило тебя положить эту куклу мне на подушку спустя столько лет?
– Я этого не делала. Алексия рылась в моих вещах и обнаружила куклу на дне сундука, что стоит на чердаке. Она немного разбирается в колдовстве вуду и поняла значение куклы. Узнав, каким образом к тебе попала кукла, я поняла, что Алексия хочет видеть нас вместе. Я ничего не сказала ни ей, ни тебе, так как не знала, что делать. Подумала, что ее желания так же глупы, как мои в ее возрасте.
– Возможно, твои желания были не так уж и глупы, моя дорогая. Посмотри, как все повернулось.
– Не знаю, зачем я хранила эту куклу, причинившую мне столько боли. Узнав, что Соланж носит под сердцем твоего ребенка, я была раздавлена. Решила, что сама накликала это. Поверила, что мои манипуляции заставили тебя влюбиться в нее.
Произнеся эти слова вслух, Жозетта ощутила приступ острой боли. Она опустила глаза и уставилась в пол.
– Дорогая, ты не перестаешь меня удивлять. – Кэмерон положил булавку на полку и взял Жозетту за плечи. – Посмотри на меня.
Жозетта продолжала смотреть в пол, и тогда Кэмерон поддел пальцем ее подбородок, приподнял лицо и посмотрел на нее своими янтарными глазами, глубина которых всегда ее поражала.
– Я никогда не любил Соланж. Мы с Тревором были необузданными юнцами, кутившими день и ночь. К тому времени, как мы переступали порог заведения мадам Олимпии, наши взгляды и умы были затуманены. На месте твоей сестры могла бы оказаться любая другая девушка. Мне жаль, что Соланж умерла из-за моей безответственности. Правда жаль. Я бы дорого дал за то, чтобы все изменить и вернуть ее в мир живых. Но я ее не любил.