– Вы можете заставить меня сделать нечто, о чем я потом пожалею. Вам это известно?
Пульс Жозетты участился.
– Тогда отпустите меня.
– Мне действительно стоит это сделать? – Взгляд Кэмерона опустился на губы Жозетты, и он наклонил голову. – Один поцелуй, – пробормотал он. – Всего один.
Его теплые, благоухающие ромом губы накрыли губы Жозетты, и в то же самое мгновение ее вдруг ставшие ватными ноги подкосились. Кэмерон обхватил Жозетту за талию, притянул к себе, и его тугая плоть коснулась ее живота. Другой рукой он взял ее за подбородок.
– Откройтесь мне, Жозетта.
Глубокий поцелуй сорвал с губ Жозетты стон. Язык Кэмерона коснулся ее языка. Она неуверенно провела пальцами по его спине, и на этот раз глухой стон вырвался из горла Кэмерона. Господи, еще ни разу в жизни ее не целовали так, как он. Еще ни разу поцелуй не разжигал пожара в ее душе.
Нужно остановиться.
Нужно оттолкнуть Кэмерона.
Руки Жозетты легли на его крепкую грудь. Его обнаженная кожа оказалась такой шелковистой, что у Жозетты не хватило слов описать переполнившие ее ощущения. Да поможет ей Господь.
Нежный поцелуй становился все горячее и настойчивее, и пальцы Кэмерона крепче сжали талию Жозетты. Сильная рука легла на ее ягодицы и притянула ближе. Эти руки принадлежали мужчине, который знал, как и где прикасаться, и совсем не походили на неуклюжие пальцы старика.
– Это какое-то безумие, – пробормотала Жозетта, легонько толкнув Кэмерона в грудь. – Нас может увидеть ваша дочь. К тому же я даже не уверена, что вы мне нравитесь.
– Вы правы, – произнес Кэмерон, не разжимая объятий. Его губы пробежались по уху Жозетты, и та задрожала. Из его горла вырвался стон. – Ну, почему я не могу держаться от вас подальше?
– Вы пьяны.
Кэмерон отошел назад. В его глазах заплясали веселые искорки.
– Так и есть. И я ужасно этому рад. Но все же моя голова достаточно ясна, чтобы согласиться с вашими словами. Наверху спит не только моя дочь, но и ваши родственники. Так что, к сожалению, игра на этом закончится, и я пожелаю вам спокойной ночи.
Слегка пошатываясь, Кэмерон подошел к дивану, сунул ноги в ботинки и оделся так, словно только что поднялся с постели после занятий любовью. Он убрал галстук в карман и оставил незастегнутыми верхние пуговицы рубашки, так что были видны покрывающие его грудь темные волосы.
– Прошу прощения.
Жозетта оторвала взгляд от его рубашки и повернулась к нему спиной.
– Не стоит. Ведь я сама согласилась играть.
– Я извиняюсь не за это.
Озадаченная, Жозетта вновь посмотрела на него.
– А за что?
Кэмерон подошел ближе и, казалось, целую вечность смотрел на стоящую перед ним женщину. Потом, обняв ее рукой за шею, он наклонился и легонько коснулся ее губ своими.