– Задержанный!.. То есть подсудимый… в смысле, потерпевший! Ты сюда что, с моей женой целоваться пришел?! Александра! В конце-то концов, это твой жених или мамин?..
– Что-о?! – дуэтом воскликнули супруга и дочь сыщика. Причем мать изумленно уставилась на дочь, а та – негодующе – на отца.
– Пардон… – Брок сам испугался вырвавшейся из уст фразы. Но было уже поздно.
– Ну-ка, ну-ка… – Ирина Геннадьевна несколько раз обвела суровым взглядом застывшую троицу. – Кто первый мне начнет сейчас врать?
– Можно я? – робко поднял руку сыщик.
– Нет, ты скучно врешь, – отмахнулась супруга, – сразу ясно, что вранье. Пусть лучше молодой человек попробует.
– Только не он! – дуэтом воскликнули отец с дочерью.
– Это почему же?
– Так он же того… – покрутил Брок у виска пальцем. – У него память, так сказать, отшибло.
– А это еще и лучше, – злорадно усмехнулась Ирина Геннадьевна. – Ему сочинять труднее будет, данных для этого мало.
– Мама, давай лучше я все объясню, – шагнула вперед Сашенька. – Мирон на самом деле папин клиент, а насчет жениха – это обычные папины…
– Я что-то не поняла, – перебила дочку мама, – твой жених и языка вместе с памятью лишился? Так разговаривал вроде бы только что. Ну-ка, пойдемте все в комнату!
– Может, сначала поужинаем? – предложил Брок. Правда, аппетит у него уже пропал, но оставалась надежда, что за ужином неприятная тема как-нибудь рассосется.
Увы, надежда оказалась напрасной. Супруга прищурилась и огласила вердикт:
– Ужинать сегодня будут лишь те, кто меньше всех мне соврет.
– Некорректно! – завопил Брок. – Ирусик, ты, видишь ли, неправильное условие поставила! Из нас троих меньше всех соврет определенно кто-то один. А ты сказала «те». То есть как минимум двое. Но двое никак не могут соврать «меньше всех»!..
– А вы не врите, – ответила на это Ирина Геннадьевна. – Вот все трое и поужинаете.
– Что, совсем? – испугался сыщик. – А если нечаянно?
– Как это ты, интересно, себе представляешь?
– Ну, скажу что-нибудь, в чем я уверен, а окажется, что я заблуждался.
– Так это и называется заблуждением, а не враньем.
– А, ну, тогда ладно, – чуть-чуть успокоился Брок. – Тогда пойдемте и впрямь в комнату. Ноги не казенные. Набегался сегодня… – И он первый прошел в дверь и направился к любимому дивану. Плюхнулся, откинулся на спинку, вытянул ноги и блаженно зажмурился.
Саша и Мирон предпочли стулья по разные стороны круглого стола, на который Ирина Геннадьевна водрузила вазу с подаренными гвоздиками. Затем подошла к дивану и села рядом с Броком.
– Я вас слушаю, Мирон, – кивнула она.