– Фу, Саша! – поморщился Брок.
– Что я тебе, собака, что ли? – огрызнулась дочь, у которой уже прыгали губы.
– Да что это с тобой? – нахмурился сыщик. – Совсем ты что-то… того…
Брок чувствовал себя не в своей тарелке. Он понимал, что творится сейчас на душе у дочери. Ведь Мирон уже дома, а перед ней встал нешуточный выбор: остаться с ним и потерять родителей или вернуться в свой мир, распрощавшись с любимым. Хотя сыщик все-таки не верил до конца в какую-то там уж прямо-таки неземную любовь дочери. Вчера увиделись – и здрасте уже, приехали! Жить друг без друга не можем… Да блажь это, скорее всего, вот и все. Возраст такой, все мы были молодыми. И вообще, рано еще ей о любовях думать, институт сначала закончить нужно! Свалился этот Мирон из своего зазеркалья на наши головы!..
В общем, распалил себя сыщик капитально. Только что дым из ушей не шел. И злость свою сорвал на несчастном парне, который и так стоял после Сашиных нелепых обвинений потерянный и бледный, с перекошенным от обиды лицом.
– Ну, что стоим столбом? – замахал на него сыщик руками. – Иди, докладывайся, время-то идет!
– Папа, ты чего на него кричишь? – набросилась вдруг на отца Сашенька. – Что он тебе сделал?
Брок чуть не задохнулся от возмущения:
– А сама?.. Ты-то вообще вон…
– Я не кричала на него, я просто пошутила!
– Да ну вас, – чуть было не сплюнул сыщик, но слишком уж чисто было на лестнице. – Я на улице буду ждать, – буркнул он, взявшись за перила, – делайте что хотите. Но если через пять минут не появитесь, я без вас уйду.
Брок даже не задумался, куда он может пойти в чужом мире без провожатого. Только он и впрямь находился сейчас в таком состоянии, что готов был идти куда глаза глядят. А ведь всего пару минут назад радовался как мальчишка! Сыщику стало очень жалко себя, и он, прыгая через ступеньку, помчался вниз, чтобы скорей глотнуть свежего воздуха, в надежде, что тот растопит горький комок в горле.
А воздух и впрямь был свежее некуда. Чистый, морозный, вкусный. Да еще и солнышко светило с безоблачного синего неба, будто улыбалось гостю из иного мира, здоровалось с ним. Броку стало чуточку легче. «В конце-то концов, – подумал он, – чего я расклеился? Никто ж не умер!»
Напротив подъезда, в небольшом скверике, которого в том мире не было, сыщик увидел дощатый стол с парой скамеек по бокам и направился к нему, чтобы посидеть хоть немножко, унять неприятную дрожь в ногах. Смахнул перчаткой снег, опустился на скамейку и обвел двор взглядом. Что ж, двор как двор. Деревца насажены, штакетничек аккуратный вокруг. Стол вот этот… Небось пенсионеры летом козла забивают. Короче говоря, ничем на первый взгляд этот мир от нашего не отличался. И сыщик, пожалуй, опять бы засомневался, что находится сейчас в другом измерении, если бы не помнил хорошо, что, когда они заходили десять минут назад в соседний подъезд, двор этот выглядел совсем по-другому. Да и сам дом тоже. Там он был обшарпанный и неуютный, а здесь – прямо конфетка: чистенький, свежего салатового цвета, в окнах солнышко отражается, продолжая улыбаться сыщику. И Брок ему тоже улыбнулся. Почему-то ему опять стало хорошо и спокойно на душе. Только стыдно, что на парня накричал и дочку обидел. Ну да ничего, извиниться никогда не поздно.