— Интересно, с чего это Бурлаков приезжал к Голину? — удивился Голубев. — Ведь Голин тогда брал его и…
— Поэтому и приезжал, — перебил его Ростин. — Голин тогда единственный вмешался, не поверил в его явку с повинной. И когда Бурлаков освободился, приходил к нему. Голин уже не работал в милиции, но помог ему. А сейчас, видно, приехал показать, что жить стал нормально.
— Да что-то не верится мне, что Бурлак будет жить нормально, — усмехнулся Голубев. — Он в Москву с Алкой Кудрявцевой уехал. Ее брат живет в Зеленограде, а здесь иногда появлялся и рассказывал, как он в Москве лохов бомбит. Вот и думайте, откуда у Бурлака тачка. Кстати, Гладкий тоже дня два назад приезжал, с ним были двое. При деньгах.
— Григорий Михайлович! — Увидев Ростина, из машины вышел капитан милиции. — Караева в Приморке у тетки.
— Понятно, — кивнул подполковник. — Значит, я еду в Приморку.
— Я с вами, — сказал Голубев.
— Ты к Голикову в Таганрог, — шепнул ему подполковник.
Николаевка
— Сегодня будем фотографировать, — сказала Галина.
— Виталик тоже придет, — кивнул Александр. — Знаешь, конечно, здесь хорошо, рядом море, как будто постоянный праздник. Но…
— Праздник для тех, кто приехал отдыхать, — улыбнулась Галя. — Для остальных такая же жизнь, как и везде. Даже в чем-то тяжелее, чем у нас.
Таганрог
— Денег поднаберу и вернусь, — переворачиваясь на спину, сказал лежащий на песке Бурлак.
— А чего ж ты укатил-то? — спросил сидевший рядом дед Матвей. — Может, останешься? Я старый, а родни ближе тебя нет. А тут и домик неплохой, и садик. Машина, конечно…
— Да перестань ты за упокой петь. Пока переехать не могу. Да и нет желания особо светиться. Ты не знаешь, что с Голиным случилось?
— Когда в Ростове был, слышал, что он в аварию попал. Он, водитель и Губинский, который секцию каратэ вел. Он его охранником к себе взял. Губа-то живой вроде, в Туле в больнице лежит. А Голина и водителя похоронили. Аньку, бабу Голина, вроде под машину пихнули, а может быть, и сама попала. Так что Голин, крестный твой, упокойник. Правильный мужик был, хоть и милиционер. За это его и со службы выпихнули. Он не успокоился и частным детективом стал.
— Понятно. Значит, в Москву он ехал. А зачем, не слышал?
— Да хрен его знает. Правда, разговор-то идет, — покосившись на лежащих в метре от них мужчину и женщину, старик понизил голос. — Вроде как кое-что на кого-то Голин нашел. Видели у него чеченца. Потом Голин уезжал куда-то. Вернулся, побыл немного и снова уехал. Того чеченца вроде как убить хотели. Убили или нет, не слышал. Но стреляли. В Екатериновке это было. А что и как, сказать не могу, не знаю. Но Голин, видать, что-то накопал, потому и в Москву поехал. И вроде накопал не только на наших, но и на столичных начальников милицейских. А тут слух пошел, что одного московского бывшего милиционера, майора, кажись, грохнули. Может, и брешут, но доля правды в каждом разговоре имеется. Если Голина грохнули, то и бабу его, Аньку, тоже под машину спихнули. Я вот чего не понимаю, Жорка, если ты начальник али мэр, то на кой хрен куда-то лезешь? Власть, деньгу неплохую получает, а так и норовит на нары попасть. И губернаторов берут, и милиционеров всех званий. Не понимаю я таких.