— В таком случае, — вздохнул Вайс, — почему заказчик ничего не предпринимает? Он должен был выйти на кого-то из нас.
— А если он тоже замешан в этих делах? — предположил Остапов.
— Я думал об этом, — кивнул Говарский, — но никого не вспомнил. Ты, Лев, Василий и я. Там был еще Сухарев, но он мертв. Муса? Я не думаю, что он пойдет свидетелем. Если он жив, то очень скоро его обложат, а живым Муса не сдастся. Кто еще? Я не могу припомнить…
— Надо искать документы, — сказал Остапов, — только тогда мы узнаем ответы на все вопросы. Кстати, кто убил Сухарева? Ведь он знал о документах.
— Он знал, что там фигурирует не только господин Йосван, — произнес Говарский, — и решил проверить документы, чтобы убедиться, что о нем там ничего нет. Нам нужно найти исполнителя и заказчика, тогда мы выйдем и на документы. В пользу этого довода говорит то, что документам не дали ход и не пытаются ими нас шантажировать. Теперь вопрос тебе, Лев, каким образом ты узнал?
— Я уже говорил, что мне сообщил об этом один человек, когда мы вышли на группу Френина. После этого Сухарев был убит. Как я понял, убит вами, — посмотрел он на Говарского.
— Все, прения закончены. Разрабатываем план. Ты, — Говарский взглянул на молча сидящего Батьку, — сумел договориться с племянником?
— Он убедил меня. — В комнату вошел Шакал в сопровождении двух парней с автоматами. — Не надо дергаться, а то мои люди положат вас. Плохо охраняете себя, господа менты.
— Но нам некого опасаться, — усмехнулся Говарский. — К тому же ты плохо думаешь о нас, Шакал. — Он коленом надавил на кнопку, и в комнате появились люди с направленными на Шакала и его боевиков пистолетами с глушителями. — На улице снайпер. Но демонстрация силы не мой стиль. — Он махнул рукой, и люди с пистолетами вышли. — Шакал, — представил киллера Говарский. — Вы его нанимали, Василий Афанасьевич. Думаю, вы, господин наемный убийца, здесь для того, чтобы разработать совместный план…
— Что тебе сообщил Султан? — спросил у Вайса Шакал.
— Больше, чем тебе, — улыбнулся тот. — Хотя никакого облегчения мне его сообщение не принесло, скорее, наоборот, новую головную боль. Голиков, работник детективного агентства, согласился сотрудничать с милицией. Но ничего интересного он сообщить не может, просто старается набить себе цену. С секретарем детектива покончено. За Ростиным установлено наблюдение на тот случай, если на него выйдет Муса. Ему известно о гибели Голина, и наверняка знает и о его друге-подполковнике…
— Все верно, — проговорил Говарский.
— Но в Туле в больнице находится телохранитель Голина, — негромко напомнил Шакал, — он может очнуться и сообщить ментам о том, что из машины что-то забрали, и сообщит, что Голин вез документы. Какие — он может и не знать, но что вез, скажет.