Тиран поборол искушение напрямую связаться с Нейрамом Саманганом, воспитанником Птицы Шам-Марг. Нейрам входил в Совет антисов. Нейрам имел уникальный опыт. Казалось бы, за чем дело стало? Но антисы — тоже люди, как бы дико это ни звучало для ларгитасских радикалов. Ничто человеческое им не чуждо. Нейрам воспримет ситуацию близко к сердцу. Усмотрит сходство с собственной судьбой — действительное или мнимое. Значит, он будет пристрастен, и это повлияет на его ответ.
Тиран нуждался не в кипятке страстей, а в холодном ду́ше логики. Подключившись к узлу гиперсвязи, он набрал номер Рахили Коэн — лидер-антиса расы Гематр.
III
— Рад видеть вас, доктор Йохансон.
За Управлением был разбит парк. По дорожке, выложенной трёхцветной брекчией, к Бреслау приближался великан из старинных легенд. Два метра ростом, плечи борца-тяжеловеса, льняные кудри до плеч, курчавая борода — Удо Йохансон, лучший пси-диагност Ларгитаса. Он и раньше-то производил впечатление, особенно на женщин, а теперь и вовсе заматерел. Пятый раз, вспомнил Тиран. Управление в пятый раз прибегает к его услугам.
— Жаль, что не могу сказать того же, — гигант нахмурил брови. — Поймите меня правильно: лично против вас я ничего не имею. Но хотелось бы видеться при менее удручающих обстоятельствах.
Бреслау развёл руками:
— Увы, специфика работы. Полагаю, между нашими встречами вас тоже не зовут к здоровым и счастливым людям?
— Всё относительно, — гигант пожал плечами. Казалось, сейсмический толчок качнул гору. — Кстати, насчёт счастья! Умеет ваша контора удивить. Впервые с таким сталкиваюсь…
— С чем именно?
Доктор Йохансон тяжко вздохнул:
— Я переслал вам отчет.
— Я…
— Знаю. Отвратительная привычка: вам всё надо услышать при личной встрече, из первых уст. Впечатления, нюансы…
— Прогуляемся?
— А у меня есть выбор? Всё лучше, чем в кабинете.
Они двинулись мимо стриженых кустов лавровишни, за которыми в тщательно организованном беспорядке росли знаменитые сеченские ели, глянцево-зелёная инверса, чьи пушистые лапы свисали до земли, нежно-голубые сякконские лиственницы и древовидный можжевельник. Сквозь царство хвои местами прорывались вспышки багрянца и охры — ларгитасские клёны и тилонские березы.
— Красиво, — басовой тубой прогудел Йохансон.
И умолк, собираясь с мыслями.
— Я не зря упомянул о счастье, — заговорил телепат позже. — Если не вдаваться в подробности, капитан Шпрее не желает выходить из комы.
— Почему?
— Потому что счастлив.
— Ничего себе счастье!
— Он пребывает в мире сбывшейся мечты. Зачем же ему покидать рай?
— Это результат воздействия флуктуации?