15
оставить пару пуговиц расстегнутыми, это позволяло ему легче найти женщин, которые
были достаточно голодны, чтобы быть его случайной связью следующей ночью.
Глядя на него, мне захотелось расчесаться. Он был моим зеркальным отражением, за
исключением того, что он был тем, кем я мог бы быть, если бы у меня не было навязчивых
тенденций с большой дозой перфекционизма. Он был мной, но без контроля. Определение
свободного оружия. Больше всего, он был тем, кем я мог бы быть, если бы Валери
никогда не появилась бы. Ну, без нелепо растрепанных волос.
Я выбросил банановую кожуру в мусор.
— Да. Я, эм, в порядке.
Он скрестил руки на груди, наблюдая за мной с огоньком веселья в глазах.
— Тогда почему ты выглядишь так, будто кто-то насрал в твой банановый пудинг?
И с каких это пор ты ешь что-то кроме идеально желтых бананов? Этот больше походил
на огурец.
— С тех пор, как прибыл стажер из ада, — полагать, что она сможет найти
подходящий банан, было ошибкой, и я ее не повторю.
— Полагаю, глупо спрашивать, почему ты ее не увольняешь?
— Ты правильно предполагаешь. Я не могу ее уволить. Пока.
— Понятно, — Уильям скептически наморщил лоб. — Значит, она горячая штучка?
Я бросил на него страдальческий взгляд.
— На самом деле? Ты же понимаешь, что мы только выглядим одинаково? Один из
нас умеет держать член в штанах, особенно на работе.
— Эй, это не я вынимаю член из штанов на работе. Те женщины, конечно, были
очень настойчивы. Кроме того, я знаю, что ты не против намочить свой член. Как с той
женщиной... черт, как ее звали?
— Валери, — я старался не часто произносить ее имени. Возможно, когда-то во мне
было что-то близкое к настоящим чувствам к ней. Теперь я просто чувствовал пустоту
потери, не потому, что она ушла, а потому, что я отдал часть себя, жаль, что я не могу
вернуть эту часть.
— Точно, — сказал Уильям. — Бешеная сука. Знаешь, я как-то думал о том, чтобы
подставить ее за какое-то мелкое преступление в качестве подарка на твой день рождения.
Ничего серьезного, конечно, но я подумал, что пара ночей в тюрьме пойдет ей на пользу.
— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь.
— Ага, конечно, пошутил, — он произнес это так, что я понял, что он не пошутил.
— Я должен сказать. Я ненавидел ее до того, как она изменила тебе. Представь, что я
чувствую к ней сейчас? — он ухмыльнулся, ударив меня по плечу, как будто это была
хорошая шутка. — А потом тот эпизод, который был у тебя с твоим секретарем.
Помнишь? — спросил он, и лицо его расплылось в улыбке. — Клянусь, ты трахал только