А вот хрен ты поймаешь! Кишка тонка!
— Ребята прибывшие из Афгана информацией поделились.
— Фамилии?
— Я, что, у попутчиков фамилии спрашивал? Когда в Ростов ехали, трепались, вот и запомнил.
— Лжешь!
— А вы проверьте! Короче, я в военное училище поступаю, и на этом все!
— Не поступишь.
— Посмотрим.
Ушел, хлопнув дверью. Его плохое настроение, Ольга рассмотрела буквально на пороге. Обнял, прижал к груди, целуя уже такие родные губы. Ненавязчиво освободилась, с тревогой заглядывая в глаза.
— Миша, что случилось?
— Все нормально, зайка.
— Расскажи.
— Ерунда. От предложения одного отказался.
— И что предлагали?
— Ехать учиться в комитетское училище.
— КГБ?
— Да.
— И ты отказался.
— Да пошли они…
— Миша…
В сердцах не сдержался, выдал то, о чем думал последнее время:
— Оленька, поверь, через десять лет в стране такой бардак начнется, что это ведомство развалится на мелкие лоскуты. Наши правители его раздербанят, «сдадут» и помоями с головы до ног обольют. Если конечно я…
Прикусил язык.
— Что, ты?
— Ничего. Как у тебя дела?
— Хорошо. Идем кофе пить.
Каретников мелкими глотками отпивал кофе из чашки, с интересом наблюдая, как его подружка щебеча что-то про школу, прямо из банки с наклейкой «Глобус», большой ложкой наворачивала венгерское лечо. Озадачено морща лоб, спросил, еще толком не осознав промелькнувшую в голове мысль.
— Ольга, ты не лопнешь?
Поперхнулась, но потом с милой улыбкой сообщила:
— Кажется все получилось.
— Что получилось.
— Господи! Каретников, пошевели мозгами, ушами ты уже пошевелил. У меня задержка, уже давно. И есть признаки, что она не просто так.
Не дошло. В прошлой жизни не было такого опыта взаимоотношений с женщинами. Словно спортом занимался, прыгая «с цветка на цветок».
— Я беременна!
Оба на-а! И-и… как теперь? Вот это да-а! А пытливые глаза женщины, в это время сверлили его пронзительным взглядом, определяя степень зрелости мужчины. Нда! В конце концов, сейчас на дворе не лихие девяностые годы. К тому же он хотел с этой женщиной жизнь прожить. Если дадут, конечно, при том что он задумал переиначить в этом мире. В любом случае после него хоть что-то останется на этой Земле. Потянулся к ней, поцеловал кисть ее руки. Уже успокоившись и приняв как данность неожиданную новость, сказал:
— Значит, будем рожать, родная.
Метнувшись к нему, обняв, плюхнулась ему на колени. Для нее главное было услышать не просто одобрение или отрицание, а именно обоюдное желание. «Будем рожать!», дорогого стоит. А, ребенок? Этого ребенка она хотела давно. Прожив несколько лет в замужестве, подумывала, что она какая-то порченая. Что она женщина-пустышка, не могущая родить. И вот, пожалуйста, мечты сбываются. Любящий и любимый мужчина, подарил ей то, о чем мечтала. Единственная загвоздка — нелюбимый муж. Но это теперь не важно.