— Идем со мной. Хочу тебя кое с кем познакомить.
Прекрасная солнечная погода. Народ не слишком торопился покинуть стадион. Галдеж, смех, кто-то даже петь пытается. Весело людям. Мелкота под ногами шныряет, тоже чему-то радуется. Может предстоящим каникулам? Каретников мыслями чуть отвлекся от праздника, вспомнив, что именно этим малявкам предстоит выносить все тяготы и лишения развала страны, гибнуть на Кавказе и в бандитских разборках. Придется подстраиваться под новые реалии жизни. И, чтоб такого избежать, именно ему нужно будет попытаться исполнить то, что задумал. То, о чем размышлял весь этот учебный год.
— Дед, не отставай! Про твою ногу я помню.
— Нога давно зажила. Мишаня, ты куда меня тащишь?
— Увидишь.
Можно сказать, в последний момент успел выцепить из учительской когорты Ольгу, удивленно взглянувшую на него.
— Ольга Евгеньевна! Можно вас на минуточку задержать?
— Что вы хотите, Каретников?
— Отойдемте.
За локоток подвел к деду. Старик остановившись под сенью акаций, у низкой изгороди, отделявшей территорию стадиона от городской улицы, с интересом наблюдал за действиями внука, под ручку с миниатюрной, молоденькой блондиночкой приближавшегося к нему. На красивом лице молодой женщины читалась легкая тревога. Она, кажется не совсем понимала происходящего с ней.
Подвел.
— Хочу вас познакомить. Дед, это преподаватель истории, Ольга Евгеньевна. — Представил Михаил. — А, это мой дед. Константин Платонович.
— Очень приятно.
— Взаимно. — Дед с хитринкой заглянул в глаза Ольге, едва улыбнувшись, спросил. — Пацана ожидаешь, дочка?
Не поняла.
— Какого пацана?
— Мальчишка у тебя родится.
— А…
Каретников взял быка за рога.
— Значит так, времени мало, слушайте сюда оба. Дед, Оля моя жена. И ребенок, мой…
— Миша… — попыталась что-то сказать.
— Тише-тише, родная! Спокойно, улыбайся, делай вид, что мы беседуем о пустяках. Вот! Молодец! Давай договоримся, от деда секретов нет. Скоро мне уезжать и единственный человек, который тебя поддержит, поможет и научит, это он. Он знахарь. Придтить к нему можно всегда и запросто, подозрений ни у кого не вызовешь.
Дед в свою очередь обозначился, подал голос.
— Значит это та, которая смогла твое сердце забрать. Не удивлен. Да ты не смущайся дочка. Раз Мишкина жена, стало быть, моя внучка.
Протянул Ольге ладонь, больше похожую на лопату, попросил:
— Положи сюда свою руку, ладошкой вверх.
Не слишком долго смотрел на линии ладони, но с выводом определился. Лицом погрустнел. Изрек:
— Светиться действительно не стоит. О-хо-хо! Старость не радость. Как знал. Сейчас! Еще минутку у вас украду и расходимся.