Не обнаружил Иньиго и мира среди местного христианского населения. Христиане разных конфессий старались не столько по-братски помочь друг другу, сколько улестить султана и тем самым хоть сколько-нибудь возвыситься над конкурентами. Каждый уголок Иерусалима был поделен между разными церквями, суверенитет тщательнейшим образом охранялся. Католики, православные, армяне, греки, копты — Иньиго даже не пытался разобраться в этой путанице амбиций, притязаний, интересов и политических интриг. О христианской любви и братстве оставалось только мечтать.
Наш герой, как истинный рыцарь, почувствовал сильнейшее желание вмешаться и защитить Святую землю. Пусть время Крестовых походов закончилось, пусть ни один из государей Европы не решился вернуть завоеванное кровью наследие крестоносцев, но его, Лойолу, бывшего офицера, Господь привел сюда не случайно. И уж точно не для того, чтобы распевать псалмы в иерусалимских дворах.
Он, Лойола, должен был выйти на ниву Господню и жать для Него непросвещенные души, отнимая их у Сатаны. И если он пренебрежет этой святой обязанностью, то окажется в глазах всех людей трусливым воином, а главное, будет всю жизнь презирать себя. В «Духовных упражнениях» он сам требовал от гипотетического ученика «…увидеть, как прекрасный и благостный Христос, Господь наш, стоит на огромном ровном поле в окрестностях Иерусалима, как Господь вселенной избирает многих людей, апостолов, учеников и так далее и посылает их по всему миру сеять Его святое учение среди людей всех возрастов и всех состояний».
Иньиго вспомнил житие Франциска Ассизского. С этим святым он всегда ощущал особенную духовную близость. Действительно, в их жизненном пути можно обнаружить немало сходства. Так же как и Лойола, юный Франциск блистал в светском обществе, слыл гулякой и повесой. Так же мечтал стать идеальным рыцарем, что в XIII веке выглядело гораздо более гармонично, чем в XVI. Стремясь к военной славе и почестям, он вступил под знамена знаменитого кондотьера Вальтера, графа Бриенского, и отправился сражаться в междоусобной войне в Апулии. В это время ему приснился сон, в котором фигурировал богатый дворец, увешанный оружием. Франциск подумал, что его ждет блестящее рыцарское будущее. Но вскоре он заболел и увидел второй сон. Таинственный голос спросил его: «Кому хочешь служить, господину или рабу?» — «Господину», — ответил рыцарь, уверенный, что речь идет о графе Бриенском. «Так зачем же ты бросил господина ради слуги?» — вопросил голос, и Франциск понял: он должен служить не человеку, но Господу.