Она на крыше, да. Корабль готов к вылету.
Активировать транспортацию Малая должна была в крайнем случае, и переместиться одна, чтобы остался дополнительный заряд. Но когда она увидела его, то просто потеряла голову.
– Кто ты? – спросила она, глядя на марсианина искоса. Смотреть прямо она не могла, было страшно и немного больно внутри. Странное ощущение, даже инферио не помнили такого, а они помнили сотни, тысячи лет из истории имманес.
Марсианину тоже было не по себе. Он покосился на пустой и темный алад.
– Ты меня не помнишь?
Дурацкая манера отвечать вопросом на вопрос.
– Я задала вопрос и жду ответа. Ты похож на моего друга, но он давно умер.
– Насколько давно? – очень знакомо сощурился марсианин.
Малая хотела ответить, но запнулась. По меркам имманес, по времени их пространственной складки, прошло не меньше года… Или больше? Сколько она отсутствовала здесь? Малая запуталась в некроднях.
– Не знаю, – ответила честно. – Я многое не помню.
Марсианин качнул распылителем.
– Меня зовут Энцо. – Он помолчал. – И ты все так же похожа на сахар.
Осознание накатило огненной волной. Смыло лекарственное спокойствие, подняло со дна все то дерьмо, которое Малая пыталась забыть.
Это он. Правда он.
Малая попыталась глубоко вдохнуть – просто чтобы голос не дрожал. Не получилось. Ей будто врезали под дых, грудь смяли, разорвали. Больно, так больно.
– Почему ты не нашел меня? – Она облизнула сухие губы. – Где… Где ты был все это время?
Он молчал. Целился из распылителя, о боги…
По щеке скатилась слеза. Малая стянула перчатку и размазала мокрую дорожку.
– Меня чуть не убили, ты знаешь?
Энцо кивнул. У губ залегли жесткие складки.
И он молчал. Чего он молчал?!
– Тебе что, все равно?..
– Нет! – рявкнул Энцо, тряхнув головой. – Меня в больницу сунули. Я как овощ был из-за ранения.
В больницу? Все это время…
Малая покачала головой.
– Тебя не было в документах. В сети. Я искала.
– Я без понятия, не спрашивай. – Энцо пожал плечом. – Помню только день, когда твои пауки палить начали.
Ее пауки… Он говорит про онагров? О, Юпитер, что же, он все это время находился под обстрелом?
Понимание окатило холодом. Энцо, получается, пережил бомбежку, спасся от инферио, которых… Которым помогала она. С радостью. С готовностью. Пыталась выбить любовь тех, кто в принципе любить не умеет.
Боги, какая же она мерзкая.
– И теперь ты пришел… – Малая кивнула на распылитель. – Ради этого, да?
Энцо молчал. И правда, что тут скажешь? Все и так понятно.
Малая опустилась на влажный парапет, свесила руки вдоль тела. Оно вдруг стало таким тяжелым. Сердце будто вынули, оставив открытую рану.