Бритва стояла близко, щека к щеке. Так близко, что он услышал, как она принюхивается.
– Ты что, под кликом? – Ее дыхание опалило ухо.
– Немного. – Луций вспомнил про горсть «гелиоса» и двойную дозу «квикшота». – Пора уходить.
Бритва подскочила к охраннику, вытащила из кобуры распылитель и отсканировала пальцы легионера на рукояти. Оружие пискнуло, мигнуло индикаторами, готовое к бою.
Луций откатил дверь.
Проходная за шлюзом тоже пустовала. Ни дежурных, ни охраны – никого. Куда все делись? В дальнем конце коридора мелькнула чья-то тень, и Луций выставил распылитель.
Пришельцы все-таки прорвались?
– Их много? Этих тварей.
Луций поймал настороженный взгляд Бритвы и неохотно кивнул.
Свет снова погас. Общий сбой питания? Сирена не давала прислушаться, глаза не успели привыкнуть к кромешной тьме, как Бритва выстрелила в кого-то в глубине коридора. Вспышка заряда ослепила.
Полыхнуло снова, и зажегся свет.
В пятидесяти шагах стоял мужчина в крио-комбезе. Вооруженный. Больной на всю голову, улыбка выдавала. Знакомое лицо, Луций много раз видел его на панелях в Управлении.
Эзоп, тот самый главарь «Псов», сбежавший из крио. Он целился в Луция, а Луций целился в ответ, проклиная свою глупость. Стрелять в шлеме было куда удобнее, точность попадания увеличивалась раза в два.
Бритва качнулась и, тихо охнув, упала.
– Бритва? – Луций покосился в ее сторону, стараясь не отводить взгляда от Эзопа. – Бритва!
– Я же говорил, что за мной придут! – проорал Эзоп с улыбкой и выстрелил снова.
Одновременно с Луцием.
* * *
Силу она не рассчитала – так толкнула Энцо, что тот ударился о корпус алада и отключился. Но Арий промахнулся. Он стоял у выхода на крышу. Зеркальный костюм порван на руках и груди, через дыры виднелась белая кожа. Ветер трепал копну вьющихся волос, набрасывал их на лицо.
Как он здесь оказался? Она же велела ждать внизу.
Еще одна новость – имманес способны на непослушание.
– Арий, опусти оружие, – велела Малая.
Арий опустил. Медленно, давая понять, что делает это не из-за приказа, а потому что он сам так захотел. На его лице гуляла странная полуулыбка, глаза блестели, как у пьяного.
– Ты не понимаешь, – он рассмеялся. Малая впервые слышала его смех – как храмовый колокольчик, звонкий, неприятный в обожженных взрывами стенах. – Это – просто большое непонимание.
– Все дело в перерождении, – сказал он. – И «нити». Почему ты перестала ее использовать? Без нее нельзя, она защищает твой разум.
– Ты перестанешь злиться, когда вспомнишь, ради чего мы это делаем, – добавил он. – Ты же одна из нас.
Он приблизился, слегка прихрамывая. Протянул руку.