– Это срочно? – крикнула, борясь с узкими рукавами.
– Да, – ответил Арий. – Вас ждут в рубке.
Странно, что он пришел лично, а не прислал сообщение. Неужто капитану больше нечего делать?
Наверное, он решил проверить, как она. Перед прыжком Малая и правда выглядела слишком бледно. Руки тряслись, есть не могла, всё думала о Риме, его легионе, стрельбе, той аварии на орбите… Мутило от одной мысли о возвращении в космос. Корабельный медик даже выдал ей капсулу с успокоительным. «Для приведения баланса в норму», так он сказал.
Она справилась с мудреными застежками – те срослись, не оставив и следа на костюме, – и выглянула из ниши. Арий уже стоял одной ногой в коридоре, собрался уходить.
– Арий… Ты помнишь мой первый день на корабле? Когда я очнулась.
Он глянул через плечо. Свет очертил тонкий профиль.
– Конечно.
– Скажи… – Малая облизнула губы. Не вовремя она решила. Но вдруг подходящее время никогда не настанет? И как спросить? «Ты не помнишь, мне не отрывало руки? Я что-то забыла».
– Тогда… В тот день со мной ничего не происходило?
– Я вас не понимаю.
Прошу, повторите.
Малая вздрогнула. Боги, даже интонация такая же. Даже мурашки по спине побежали.
– Никаких… э-э-э… несчастных случаев?
– Нет. Вы очнулись, спросили, где находитесь. Через четыре часа поели, полностью восстановились, и мы перешли к гиперпрыжку. После чего…
Малая подняла руку, и Арий умолк.
– Спасибо, я поняла. Сейчас буду.
Он кивнул и вышел. Спина прямая, завитки каштановых волос лежат у основания жилистой шеи. Невысокий, как и все имманес, на полголовы выше Малой. Сзади его легко можно было принять за крепкую девчонку. Разве такой мог наблюдать, как лопаются кости? Или управлять боевым кораблем? В Риме его бы даже в легион не приняли. Скорее в академию художеств…
Значит, кошмар. Просто кошмар.
Они посещали Малую все чаще. Вползали на границе между сном и явью, отравляли каждое пробуждение. Часто путались с реальностью, с голосом Энцо, теплом и силой его рук, и неизвестно, что было хуже и больнее…
«Просьба освободить капсулы и занять свои…»
Малая тряхнула головой. Да, стоило поторопиться.
* * *
Прозрачные перегородки нарезали пространство рубки тонкими ломтями и, казалось, шевелились от бегущих по ним символов. Воздух дрожал от информации. Потоки данных сверлили голову сотнями игл, жужжали на границе сознания, из-за чего Малой захотелось отключить все приборы. Сломать их раз и навсегда.
Хотелось мысленной тишины.
– Что случилось?
Арий кивнул на куб рядом с собой, и Малая села. Поверхность промялась, приняв форму её тела. Материал волной пополз вверх до лопаток, образовывая спинку, и Малая чуть отклонилась, чтобы создать удобный угол наклона.