Гроб с телом полковника опустили в могилу рядом с женой. Пришло несколько чекистов, но воинских почестей и залпа холостыми руководство Большого дома решило не проводить. Тихо спровадили на пенсию и забыли про ветерана. Соболев думал об этом, ясно осознавая, что является одной из причин такого отношения. Вновь всколыхнулась ярость на предателя Петрушевского и стоящего рядом с красным глазами Чистякова. Вида не подал. Сейчас он искренне переживал, ведь относился к дяде Коле как родному человеку. Могильщики водрузили на холмик деревянную колонку, увенчанную красной звездой. На табличке выведено "Серебряков Николай Трофимович, 10.09.1911 — 10.01.1978". Пара венков от дочери и коллег по работе. Всё, нет больше человека, сгорел на пенсии без дела.
На поминки Соболев не поехал, провожал домой маму, с ужасом отгоняя от себя мысли, что вот так же когда-то расстанется с самым близким человеком. Дома налил себе и Нине Георгиевне коньяка, молча выпили. Мать ушла в свою комнату, до сына донеслись сдержанные рыдания. Любила своего полковника всю жизнь, может и жалела, что не связала свою жизнь после войны с Николаем Трофимовичем. Да разве спросишь. И никакая машина времени тут не поможет. Стоп, стоп! Соболев замер, ведь достаточно кому-то находиться рядом и вызвать врачей, да отправить в Военно-медицинскую академию или в больницу прикреплённую к Большому дому. И как знать, ведь сейчас инфаркт лечат. В который раз задумался о таких разовых акциях с использованием прототипа.
Дела в лаборатории шли не шатко не валко. Всё упиралось в отдельные узлы, которые заказать ОЛИБ не могла из-за дороговизны. Несмотря на прежние холодные отношения с Генрихом Ивановичем Доосом, Соболев успешно сотрудничал и дополнял творческий треугольник "ДЧС", как в шутку окрестили их коллеги. Коля со своими идеями оказался весьма кстати. Но картина прошлых лет повторялась — не хватает финансирования, из-за чего круг смежников сузился. Задания НИИ тяжёлой промышленности, военной отрасли затягивались или откладывались на неопределённый срок. Требовалась перестройка, и она уже не за горами. Чистяков в приватной обстановке нашёптывал:
— Витя, потерпи, ведь я практически всё знаю. Дело в новых технологиях, скоро появится оптоволокно, представляешь одномодовое волокно на до 100 терабит в секунду. Многократно вырастет производительность ЭВМ, в смысле компьютеров. Я тебе такие фокусы покажу, ахнешь! Даже название для будущей машины придумал — "Клото".
— Это что-то из греческой мифологии?
— Ну да! Дама, что пряла нить жизни. Непонятно для непосвящённых и загадочно.