Киса.
Задыхаясь, я открыл глаза, свободная рука дрожала, и кожа была пропитана потом. Моя другая рука была высоко поднята, и когда я последовал по ней взглядом, увидел, что она сжимала шею в железных тисках… шею человека, который мне был знаком.
Озадаченный случившимся, я отступил назад, моя рука ослабила хватку на человеке, и он упал на пол, хрипя, задыхаясь, борясь за дыхание.
Я отступил назад, пока моя спина не ударилась о противоположную стену. Ноги двигались рядом со мной, но я не мог посмотреть вверх. Я замер на полу, мои колени уперлись в живот, а руки накрыли голову.
— Виктор? Виктор? Ты в порядке?
Звук женского голоса заставил меня взглянуть вверх, и вот она, моя Киса, мое солнышко, наклонилась и провела руками по мужскому…
Мой желудок ухнул.
Виктор. Виктор, мой тренер, человек, который помог мне победить Алика Дурова.
Чувствуя, что широкая татуировка ГУЛАГа с номером 818 горела, я смотрел, как закрываются глаза Виктора, и Киса зовет на помощь быков.
Двое мужчин пахана вбежали, и я наблюдал за ними, как будто они двигались в замедленном темпе. Киса отступила, когда они помогли Виктору встать на ноги. Быки вытащили его за считанные секунды, и я почувствовал такую же острую боль, будто удар кинжала в живот.
Мои кулаки сжались, когда понял, что сделал. Я чуть не убил Виктора.
Дверь тихо закрылась, и я услышал, как щелкнули замки, чтобы удержать меня внутри.
Тихие шаги приблизились ко мне, и успокаивающий аромат сладких цветов окутал мое тело и наполнил мой нос.
Солнышко.
Нежные пальцы скользнули по моей руке. Я вздрогнул и убрал их, отбиваясь от инстинкта убивать, ранить, калечить, потрошить.
— Лука, посмотри на меня, — приказала Киса, но я низко держал голову.
— Лука, — повторила Киса более суровым голосом, — посмотри вверх.
Сжав зубы, я поднял голову, и мой взгляд обнаружил идеальные голубые глаза.
Киса. Моя жена.
Голова наклонилась в сторону, глаза Кисы наполнились слезами, и она протянула руку, чтобы коснуться моего лица.
— Лука…
— Нет! — прорычал я. Я отполз еще дальше по стене, отмахиваясь от ее руки. — Не трогай меня! Я не хочу делать тебе больно.
Киса отклонилась назад. Я знал, что она смотрела на меня. Я чувствовал, как ее взгляд прожигает мою кожу. Мы сидели в тишине, казалось, целую вечность, мои кулаки все еще были сжаты, моя кровь все еще кипела от ярости. Затем, внезапно, Киса встала, мои мышцы готовились к ее уходу, мое сердце снова быстро билось при мысли о том, что она оставит меня.
Но она не уходила. Она не направилась к двери. Она не ушла. Она молчала, я мог слышать только шорох материала.