Телефон, выставленный на официальном сайте, молчал — и тогда вездесущая Лена, уговорив знакомого риелтора пробить номер по таинственной «базе», принесла ей два адреса недвижимости, зарегистрированной на художника Алексея Александровича Щеглова в России: пятикомнатной квартиры на Невском проспекте в охраняемом государством реликтовом здании, и загородного дома — недалеко к югу, на заливе. Остальная — немалая, надо полагать, — собственность оставалась за пределами страны и розыску не подлежала, сам же творец свободно жил меж двумя Родинами — родной и приемной.
Во второй половине осени, давно по-домашнему расположившейся в Лёсиных мечтах, в старинном доме, как и предполагалось, восседала холеная, похожая на школьную директрису консьержка, готовая насмерть стоять, защищая от незаконных вторжений барские владения своих работодателей.
— Я его дочь, — Лёся давно заматерела и больше уж не смущалась перед обслугой.
— Вижу, — неожиданно покладисто согласилась женщина. — Вам бы волосы осветлить — и были бы его копией, разве что без бороды… Да и ничего удивительного: на такого красивого мужчину женщины и до сих пор вешаются, так что можно быть уверенной, что вы у него не единственный ребенок, да? Уехал ваш папа. А на сколько — не сказал.
— За границу? — показала осведомленность дочка.
Консьержка покачала головой:
— А вот и не знаю. Когда за границу — тут за ним целый обоз везут всякой всячины, да не в том дело: он ко мне всегда лично подходит, дарит духи и сто евриков, прощается и просит за садом ухаживать, ключи дает… Зимний сад у него там, во двор выходит — гордость его, вроде как хобби… А тут… Чуть не полтора месяца, как последний раз его видела, с секретаршей своей выходил — или кто там она ему — и мне не кивнул даже, хотя всегда вежливый такой, сразу видно, что по женскому полу специалист. И все. Ни его, ни секретарши. Я еще подумала — может, в больнице? А с садом тогда как быть — погибнет ведь, там растения такие… деликатные попадаются. И спросить не у кого…
— Подождите! — заволновалась Лёся. — Раз он бросил то, что ему дорого, значит, случилось что-то! Вы в милицию — пробовали?
— Девушка, не смешите меня! — рассердилась честная служащая. — Я консьерж здесь, а не сыщик! Мало ли, куда жилец отправился, лишь бы квартиру оплачивал, а деньги регулярно поступают, я проверяла… Да и что я там скажу? Уехал человек и не доложился? А он что мне в этом — подписывался?
«Да. И мне тем более, — подумала Лёся. — В милиции мужики, пожалуй, ухохочутся: приехала дочурка богатого родителя к рукам прибирать — а он тю-тю!».