— Здесь раньше было старое финское кладбище, — кивнула вдруг налево попадья. — И однажды — мне двенадцать исполнилось — лет так сорок назад, когда еще… — она неприметно вздрогнула, — почти все были живы… Здесь откопали два захоронения петровского времени. Народ, знаешь ли, с ума посходил, кинулся грабить старые могилы, драгоценности искал или еще что… В общем, оказалось там золото, или нет — один Бог знает, но нашли два прекрасно сохранившихся трупа, мужской и женский. Они не разложились, а высохли, превратились в мумии. Взрослые, кто видел, говорили, что женщина почти как живая лежала, с прической даже, с ресницами… Сама в шелковом платье, чуть ли не розовом, а на ногтях — лак, представляешь? Приехали ученые и увезли их, сказали — ценная находка. И теперь стоят они, бедные, в полный рост в Ленинграде, в Музее Здравоохранения, можешь пойти посмотреть…
— Не пойду… — глухо отозвался Илья, и рот его быстро наполнился жидкой теплой слюной.
Помимо воли перед глазами встало то, о чем думать — запретно: там, в маленькой могилке, сейчас совсем темно, и… и… И если какая-нибудь сволочь через двести лет откопает, то увидит крошечный череп с молочными зубками… О, нет, гадость какая, нельзя об этом…
— Прости, я не подумала, — быстро сказала Настасья Марковна и на секунду легонько стиснула юноше плечо. — Я не спросила: как мама?
— Лучше! — он с охотой переменил тему. — Гораздо! Ну, во-первых, у нее Анжелка есть — мама ее от себя теперь не отпускает почти: и гуляют вместе, и спят ночью в одной кровати… Если б не она — вообще не представляю… Ну, а во-вторых, к нам подруга мамина приехала погостить, одноклассница ее, тетя Валя, веселая такая. Она маму очень поддерживает, не дает наедине с горем оставаться. Пироги печет, борщи там всякие наваривает — и все, знаете, с шутками, ловко так — смотреть приятно. В Военно-механическом институте работает, в отделе кадров, бойкая… Все обещает маму на работу к ним устроить по специальности и даже нового мужа ей найти грозится… Да я — что? Пусть бы и за другого выходила, не жаль… Я все равно скоро уйду от них, как школу окончу… Один хочу жить, работу найду, хватит… В общежитие какое-нибудь пристроюсь или, вон, в этом доме поселюсь, он же теплый. Одну комнату обживу и топить буду — ничего. А в Ленинград на электричке ездить… Подумаю. Ну, до того потерплю, лишь бы ей хорошо было, а то ведь жить после такого… Сами понимаете…
— Понимаю. И живу… — тихо вставила попадья.
— То — вы! — протянул Илья. — Вы сильная! И у вас — идея. Правильная или нет — другой вопрос. Но, у кого идея или там мечта, — тем легче…