– Точно сказать не могу. Но бабушка рассказывала моей матери, что Тереза забеременела в 16 лет от сына соседа лётчика, когда бабушка ещё жила в своём доме в селе. Майские приезжали к бабушке каждое лето.
– И что же случилось с беременностью Терезы?
– Кажется, она родила в сельском роддоме. Дело тогда замяли. А ребёнка, вроде бы отдали на усыновление.
– Ваши родные не интересовались судьбой ребёнка?
– Мама говорила, что баба Зина переживала и ездила туда. Успокоилась, когда узнала, что ребёнка усыновили хорошие люди.
– Фамилию не называла?
– Шутите? Нет, конечно. Помню, что жили они где-то в Осинниках.
– В каких Осинниках?
– Районный центр недалеко от Лукошко.
– Что ж, большое вам спасибо, Денис Иванович.
Детективы направились к выходу. И уже когда они были за калиткой, Мирослава сказала, – а вы не знаете, жив ли отец Терезы Майской?
– Представления не имею. Знаю только, что они давным-давно разошлись с матерью Терезы.
– Я это к тому спросила, – пояснила Мирослава, – что если отца Терезы нет в живых, наследником её имущества является ваш отец.
– Плевать мой отец хотел на её имущество! – сердито отозвался Галушкин.
– Деньгам применение всегда можно найти, – вскользь заметила Мирослава.
– Пусть она свои деньги с собой заберёт!
– Она бы может и с радостью, но на том счете филиалов банков пока не открыли, – мрачно пошутил Морис.
Глава
9
– Придётся нам с тобой ехать в Лукошкинский роддом.
– Вы думаете, он уцелел?
– Не знаю. Но будем надеяться.
Увы, роддом не уцелел. В здании, когда-то принадлежащем роддому разместили детскую поликлинику.
Молоденькая регистраторша, не отрывая зачарованного взгляда от Миндаугаса, охотно разъяснили детективам, что теперь все малые объекты убирают и переносят в более крупные населённые пункты.
– А где же рожают жительницы близлежащих сёл?
– Едут в районный центр или даже в город.
– А вы не знаете, куда делся архив Лукошкинского роддома?
– Понятия не имею, – пожала плечами девушка, – по идее его должны были бы передать вместе со всеми документами в архив районного роддома.
– А вы сами не успели поработать в Лукошкинском роддоме?
– Я нет, я тогда ещё девчонкой была. А вот моя соседка Кудрина Елизавета Тимофеевна почти всю свою жизнь в нём акушеркой проработала.
– А вы не подскажите, как нам можно было бы поговорить с Елизаветой Тимофеевной? – спросил Морис, одарив девушку нежной улыбкой.
– Я ей сейчас позвоню и узнаю дома ли она? И заодно спрошу, может ли она с вами поговорить.
– Будем вам благодарны, – Миндаугас прижал руку к груди со стороны сердца.
Девушка вспыхнула и, достав симпатичный, маленький розовый телефон, набрала номер своей соседки.