У второй личности имелось одно очень неприятное и крайне жуткое воспоминание — она помнила собственную гибель. Жуткую смерть от невообразимого холода, который теперь всегда будет со мной.
«Так что не дает ярким эмоциям выплеснуться наружу? „Холод“? „Лед“? Как назвать это состояние? И надо ли его как-то называть?»
Я понял, что именно холод спасает меня сейчас от грандиозной истерики, вызванной раздвоением личности и непониманием того, кто я такой… Иван Темников с воспоминаниями взрослого мужчины? Или, напротив, огрызок инородной души с памятью маленького ребенка?
Я встал на ноги. Удивительно, но тело слушалось превосходно.
«Значит, я все же Иван? А не тот мужчина? Ведь в ином случае мне понадобилось бы время, чтобы привыкнуть к детским пропорциям нового тела. Хотя, может, я и не прав, ведь я же впервые в подобной ситуации».
В этот момент меня подхватили сильные руки наставника Феофана. Его взгляд был холоден и казался невероятно жестоким. Я на мгновение испугался, что он убьет меня, и тут же отключился…
Очнулся на заднем сиденье легкового автомобиля. Джип (а судя по внутреннему устройству салона и его форме, это был именно он) уверенно катил по ночной пустынной дороге, увозя нас все дальше и дальше от поместья Темниковых.
— Как ты?! — тут же спросил Феофан, почувствовав, что я очнулся.
— Нормально, — машинально ответил после небольшой паузы, которой хватило для проверки самочувствия.
Старик внимательно посмотрел на меня в зеркало заднего вида.
— Это хорошо, — задумчиво протянул он. — Пересядь ко мне, нам надо серьезно поговорить.
Я был довольно худым мальчишкой, к тому же довольно гибким и тренированным, поэтому без труда протиснулся между двумя передними сиденьями автомобиля и, заняв предложенное место, пристегнулся ремнем безопасности.
«Что-что, а это лишним не будет, — подумал почему-то. — В дороге случается всякое, Феофан, хоть и воин, может встретиться с пьяным дураком за рулем, а от этого не спасет никакое воинское искусство».
Мой затылок прострелил тонкий, словно удар спицы, укол боли.
Воспоминания двух личностей переплелись невероятным образом, позволяя свободно оперировать памятью одного и второго человека.
Сидящего рядом старика я одновременно воспринимал как мудрого наставника, который занимался моим обучением с раннего детства, и опасного человека, убившего беззащитных людей прямо на моих глазах. Я ощущал себя Иваном Темниковым, наследником рода Морозовых, но в то же время понимал, что я человек из другого мира.
Почему другого? Да потому что в том мире точно не было магов и много чего другого.