— Склад…
— ГУМ…
— Красная площадь со стороны ГУМа…
— ГУМ со стороны Красной площади…
— Фантастика! — радостное возбуждение охватило Максима и вскружило голову.
— Вот это дверка!
— Вот это, подарок, кто-то оставил, для меня!!!
— А ну-ка, теперь, попробуем пройтись подальше от Москвы, по другим городам, а может быть и странам!
— Например? — Максим почесал затылок, быстро что-то соображая.
— Куда бы попасть?.. — мысли, перебивая и толкая друг друга, метались в воспаленном мозгу.
— Например…
— Новосибирск, улица Ленина!
— Должна быть такая. (В каждом городе есть, точно. Значит и в Новосибирске должна быть!).
— Дом?
— Пускай, будет… Семьдесят три.
— Подъезд?
— А, давай, первый!
9.
Высоко в небе теплый ветер гнал черные облака, они цеплялись за луну, неслышно рвались на части и снова соединялись в ветхую ткань. Уличные фонари большого города мерцали редкой цепочкой. Золотистыми прямоугольниками ещё светились многочисленные окна. Постепенно они тухли, превращая большие громады домов в мрачные темные изваяния.
В старом, притихшем дворе, который замкнуло каре стандартных пятиэтажек, было также как в тысячах подобных дворов в необъятной стране: Скверик, в котором с усилием росли чахлые деревца и кустарники, стояли пустые скамейки, висел у подъезда фонарь, расположились двое. Один человек отчитывал другого.
— Где ты была? — ледяным тоном спросила невысокая, полноватая женщина, что была постарше.
— Гуляла, — ответила та, что помоложе, с распущенными темно-русыми волосами.
— До двенадцати ночи?
— Ну, мама…
— С кем ты была?
Девушка обиженно шмыгнула носом, твердо сжала губы, нахмурилась, отвернула лицо в сторону и промолчала.
— Я спрашиваю, с кем ты гуляла и где?
— С одним… человеком.
— Что это за человек? Ты его давно знаешь?
— Раньше не знала, а теперь знаю. Сегодня познакомились.
— Докатилась! — женщина густо покраснела. Часта задышала. Негодование, несколько минут кряду не находившее исхода в её душе, выразило себя в чудовищной по выводам тираде: Единственная дочь!!! Начала знакомиться на улицах, с неизвестными. Он, поди, ещё, и намного старше тебя? Наверняка пьющий с утра и до вечера или вообще сексуальный маньяк?
Пара на несколько минут замолчала, осознавая огромный ужас случайно прошедший мимо их семьи.
Баламутный дневной ветер, что куролесил весь день, вздымая пыль на подсохшем асфальте и весело гоняя пожелтевшие газетные листы, наконец-то стих. Ночная мгла густым покрывалом опустилась на улицы и дворы. Молодые деревья с тонкими стволами потянулись к тротуару вычерченными тенями. Где-то, совсем близко недовольно проурчал мотор "Волги". За углом дома, раздался громкий девичий смех. Его подхватил мужской баритон. Кто-то смачно выругался, завел густым басом непристойную песнь. Друзья — собутыльники подхватили её пьяными голосами.