Она широким шагом пошла вперед, выбрав кратчайшую дорогу к дому — по аллее раскидистых деревьев, переплетенные кроны которых полностью закрывали ночное небо.
— Надеюсь, ты не ходишь здесь вечером? — спросил Майк.
В его голосе слышалась искренняя озабоченность.
— Я редко возвращаюсь так поздно, — ответила Джин.
Когда они вышли из парка, она указала рукой на другую сторону улицы.
— Я живу вон там. И теперь спокойно дойду сама.
Она пыталась сохранить безразличный тон, но у нее это плохо получалось. Джин хотелось убежать или закричать на Майка, потребовать, чтобы он оставил ее в покое. Потому что она была твердо уверена, что рано или поздно он уйдет от нее снова, оставив ненужные следы своего пребывания, вроде забытых носков.
Нельзя допустить, чтобы он вошел в дом и обнаружил признаки существования Софии, например, разбросанные игрушки или кукольный дом, который они строили вместе из кубиков.
Видимо, уловив настроение Джин, он остановился, потянул ее назад в тень деревьев и повернул лицом к себе. В полумраке выражение его лица было неясным, но она кожей чувствовала волны смешанных эмоций, накатывающиеся на нее.
— Я построил свою жизнь заново, — продолжил он. — Сначала учился стоять, потом ходить. Я обучал свой мозг читать и воспринимать прочитанное, накапливать знания. Я упорно работал и преуспел в этом, получив высшие оценки на экзамене по специальности. Меня пригласили в клинику и предложили заниматься преподавательской деятельностью. Я был до фанатизма погружен в работу, но моя жизнь оставалась пустой, как школа во время каникул.
Горечь его слов отозвалась жгучей болью в груди у Джин. Она сделала шаг к дороге, но Майк удержал ее за руку.
— Полгода назад я начал понимать, что, достигнув многого, я потерял еще больше.
Он наклонился и коснулся губами ее лба. Этот поцелуй был целомудренным, как робкое приветствие ребенка, но обжег кожу Джин огненным клеймом.
Ее сердце забилось в таком лихорадочном ритме, что в течение нескольких секунд она едва могла дышать. Но затем закипающий гнев выплеснулся наружу.
— Ты сам разорвал наши отношения, Майк! — рассерженно выпалила она. — Ты заявил мне, что все кончено. Ты сказал, что понял это еще до несчастного случая. Ты отказался видеть меня, ты не принес извинений и ничего не объяснил. А теперь у тебя хватает наглости снова врываться в мою жизнь и говорить о какой-то пустоте! — Джин удержалась от желания топнуть ногой. Вместо этого она набрала воздуха в легкие и продолжила: — Так вот, мистер Брэдли, мне прекрасно известно, что такое пустота. Ничего с тобой не случится! Ты привыкнешь к ней и даже научишься скрывать ее от самого себя.