Максим приблизил свой бокал к ее, несильно стукнул по нему и отпил, наслаждаясь полусладким напитком, Рита сделала то же самое, но уже не отрывая взгляда от гостя. Она не понимала, зачем Макс пришел, ведь Иван Сергеевич наверняка рассказал ему, что Рита сирота, что она детдомовская, и девушка надеялась, что он от нее отстанет. Надеялась, что сам вычеркнет ее из своей жизни, вычеркнет те два дня и обо всем забудет, но как сильно она надеялась, так же сильно и не хотела этого. Нравился он ей, очень нравился.
- Ты боишься больших компаний, - совсем неожиданно произнес Макс, немного сжимая руку на ее ноге.
Не думала, что Максим заговорит об этом, и бросила на него быстрый взгляд, не уверенная, что хочет отвечать.
- Рита, отец все рассказал.
- Все? – девушка испуганно уставилась на него, подумав, что Вишневский старший рассказал и о муже.
- То, что ты выросла в детдоме, ни капли не делает тебя недостойной, или еще какой-то в этом роде. Разве есть твоя вина в том?
- Разве нет?
- Что за бред? Конечно, нет!
От этих слов Марго зажмурилась, казалось, что ее преследует дежавю, ведь эти слова она уже слышала, к тому же, похожим голосом.
- Моя вина в том, что я родилась, - негромко ответила, и тут же услышала резкий стук, когда Макс поставил бокал на стеклянный стол.
- Если кто и виноват во всем случившемся, то только те люди, которые тебя бросили…
- Я была их ошибкой.
- Рита, послушай, - он забрал ее бокал и отставил его к своему, а сам взял в плен женские ручки. - Если бы ты была ошибкой, то Бог не дал бы тебе родиться, понимаешь? И он порадовал твоим появлением не твою мать, а мир, потому что ты особенная, не похожая на других, и верная самой себе.
- Нет, - она резко начала качать головой из стороны в сторону и глотать слезы, стараясь не показать их мужчине. - Я совсем не верна себе, совсем не верна. Столько раз обещала себе не думать о маме, столько раз говорила, что ненавижу ее за то, что я ей не нужна, за то, что она родила меня. Только сердце не могу заставить не чувствовать, не могу забыть, - и все-таки не сумела сдержать слезы, те покатились по щекам, оставляя после себя мокрые дорожки.
Максу было безумно больно видеть, как страдает его девочка, ему хотелось всю ту боль забрать себе, чтобы хоть немного облегчить страдания Цветочка. Он вздохнул и притянул ее в свои объятия, желая показать свою заботу и тепло, дать понять, что она не одна, и может полностью рассчитывать на поддержку. А Рита и сама с удовольствием прильнула к теплому и крепкому телу, буквально вжалась, боясь, что он ее оттолкнет, но в ответ почувствовала нежные поглаживания по голове.