Та маленькая девочка, мечтавшая найти свою маму, она не собиралась упрекать ее в том, что ее бросили, она мечтала просто обнять, почувствовать такое важное тепло, запах, почувствовать все то, что так необходимо ребенку. Но Рита никак не ожидала, что мама сама найдет ее для того, чтобы оттолкнуть от себя, ударить побольнее, уничтожить. Зачем? Зачем она пришла?
- Плачь, дорогая, плачь, девочка, мне нравится видеть твои слезы, хоть они и не смоют твоих грехов, но мне радость принесут, - сколько злобы сочилось изо рта этой ужасной женщины! И кто бы знал, как та ненавидит свою дочь.
- Зачем ты так говоришь? – снова шептала девушка, глотая слезы. - Неужели тебе не хочется меня обнять? Я же твоя дочь, мамочка, - зубы стучали, подбородок дрожал, а предательские слезы так и продолжали литься из глаз, затмевая собой взор. - Я всегда мечтала тебя обнять, мама…
- Не подходи ко мне, я сказала, - снова прикрикнула Наталья, когда Рита сделала вторую попытку обнять маму. – А я всю жизнь мечтала сказать тебе, как ненавижу, презираю за то, что родила тебя, как ненавижу твоего отца. Да будь проклят тот день, когда ты появилась на свет! – снова выкрикнула женщина и засмеялась, заливисто, так, словно произошло что-то прекрасное, да, по сути, для этой жестокой тетки это и было прекрасным. Ей понравилось видеть боль дочери, она ею упивалась, мстила и наслаждалась.
- Мама, ты ведь не можешь так говорить, это же неправда, мамулечка, - Рита почувствовала, как ее ноги ослабли, и она начала оседать на землю, в снег.
- Могу, мечтала об этом всю жизнь! Ненавижу тебя, дрянь! – выплюнула та последнюю желчь и, развернувшись, просто ушла, словно и не она была здесь и говорила ужасные вещи своему брошенному ребенку.
А девушка рухнула в снег и зарыдала во весь голос, сжимая в кулаках белые пушистые хлопья, так отличающиеся от ее разодранной души.
- Мама, - кричала она во все горло, и била рукой по земле. - Мама, прошу, не уходи…. Мама, - она звала удаляющуюся женщину, а та делала вид, что не слышит, что нее зовут. - Мамочка, ты не можешь, - уже шептала девушка хриплым голосом.
Маргарита долго еще рыдала, лежа в снегу, на морозе, и даже не помнила, кто вызвал врача, и как она оказалась в больнице с воспалением легких.
Прошло почти восемь лет, и она заглушила свою боль, отодвинула подальше в своей душе, старалась никогда не вспоминать о случившемся. Один Бог знает, чего ей стоило тогда не сойти с ума, не убить себя, а продолжать жить. Это сейчас вместе с Сергеем она счастлива, именно этот мужчина подарил ей любовь, о которой она раньше не ведала, и все сейчас казалось иначе. Но не тогда, когда она сидела в серой палате, и игнорируя врачей и их указания принимать таблетки. Когда жить не хотелось, разговаривать, и даже есть, одно удивляло, как ее в дурку не упекли. Видимо, здесь Бог смиловался.