4 сентября, 2012, 19:25:
“Это ничего не значит. Я смущена. Сегодня я работаю допоздна и немного устала.”
4 сентября, 2012, 19:26:
“Миссис Жермен, вы забыли правило: не стоит сообщать хищникам ваше местоположение поздней ночью.”
Мое сердце замерло, а сама я буквально растаяла под натиском желания. В мои мысли вклинились воспоминания о снах, которые посетили меня лишь раз, после того, как я и Дэвид перестали общаться. Но я не забыла о них. Мне снилось, что мы случайно встретились в переулке, в котором Марк Альварес напал на меня.
Я уже задыхалась, когда мой телефон снова завибрировал.
4 сентября, 2012, 19:29:
“Только, если ты не хочешь быть пойманной.”
Осторожно я скользнула рукой под платье в свои влажные трусики. Я расслабилась в кресле и в деталях восстановила свой сон.
Парализованная страхом, я всматриваюсь в темноту переулка и вижу высокую мужскую фигуру. Пока он приближается медленной, кошачьей походкой, я разворачиваюсь, чтобы скрыться в том направлении, откуда пришла, но почему-то упираюсь в стену. Теперь он надвигается на меня, заполнив собой пустой переулок, отрезав для меня путь к отступлению. Он выглядит невероятно сильным.
Это Дэвид, поняла я, но мой вздох облегчения застревает в горле. Я боюсь его. Он медленно протягивает руки и обхватывает мою талию, как будто я цветок, который можно вырвать из земли.
Дэвид целует меня, его губы жесткие и неумолимые. Я отталкиваю его, но он не сдвигается ни на дюйм.
— Не борись со мной, — произносит Дэвид, когда мы отстраняемся друг от друга.
Он пугает меня, но я подчиняюсь. Я позволяю ему управлять моими руками, словно я марионетка. Он поднимает их и удерживает над моей головой, так что я становлюсь беспомощной в его хватке.
— Скажи это, — подсказывает мне Дэвид, удерживая одной рукой оба моих запястья.
Я в панике, потому что не знаю, что он хочет от меня услышать. Когда я вновь опускаю взгляд, я уже обнажена. А в это время Дэвид свободной рукой расстегивает брюки и спускает их вниз.
Обеспокоенная я смотрю в его привлекательное лицо, на котором сейчас застыло жесткое выражение, отчего знакомые черты стали неузнаваемыми. Даже его карие глаза стали цвета обсидиана, такого же, как и его волосы.
— Скажи это.
— Я не знаю, о чем ты, — ответил я, прикусив внутреннюю сторону щеки.
Он обернул мою ногу вокруг своего тела и прижался ко мне еще ближе. Когда Дэвид погрузился в меня, я выкрикнула его имя; имя, что представляло собой смесь страха и удовольствия.
Он снова и снова прижимает меня к стене, и тут я теряю контроль. Я открываю глаза.