Мир остановился, я чувствовала своего демона, яростного и жёсткого, его руки, приносящие экстаз, чувствовала себя и нужду в происходящем. Моё освобождение было мощным, сильнейшим, что я когда-либо испытывала. Я чувствовала, Варласа, как он теряет контроль, это было правильно.
Я в его руках, как в коконе, он держит меня, целует.
— Никогда не отпущу тебя, — сказал он, и положил мою голову на грудь.
— Да конечно… — пробурчала я. — Проснёшься и «Астрид, вернись в гарем».
Варлас тихо рассмеялся.
— Рабыни до сих пор обсуждают то, когда Властелин принёс тебя на руках, положил на балкон, а после любовался на твой сон.
— Когда он вернётся?
— Не знаю, малышка. Адан он покинул ещё месяц назад, желает посетить северные земли, — сказал Варлас, поглаживая меня по спине.
— Ромар?
— Жив Ромар, если тебя это беспокоит, и нагл не по возрасту, — проворчал демон. — Спи.
14–15 главы
— Мой Властелин, повелитель моей души и сердца, ваша рабыня молит простить её за… — Я прикусила губу и сжала перила балкона, на котором стояла. Перед глазами был прекрасный парк, уже опустевший, все рабыни спали, да и я вышла лишь за тем, чтобы глотнуть свежего воздуха, освободить грудь от тяжести.
Вздохнула ещё раз. Посмотрела на Шаника-ра, записывающего для меня строки для Кахнаса, потому что по глупому недоразумению читать на местном языке могла, а писать эти сложные закорючки — нет.
— Ваша рабыня молит простить её за долгое молчание. Повелитель не раз упрекал меня за данное обещание, просил написать хоть строчку, но, мой Властелин, вы поступили подло, оставив свою рабыню одну. Пиши, — взглянула я на замешкавшегося гнома. Он неуверенно кивнул и аккуратно вывел на бумаге моё послание.
— Ни блага гарема, ни внимание Варласа, ни все подарки мира не заменят мне света ваших глаз. Я была обижена, расстроена и каждый день, утро и вечер гадала чем прогневала, раз вы так скоро покинули меня, не прижав к своей груди на прощанье, не подарив ночь любви, как обещали. Не отвлекайся Шаник-ра! — воскликнула я.
— Как скажешь, Астрид, — пробурчал он.
— Я закрывала глаза и молилась увидеть вас, бесплотный дух, который не мог бы подарить радости тепла, но не имела даже этого. Я не видела вас… так долго. Не видела вашего лика, глаз, не могу коснуться губами ваших губ, и это убивает меня.
Я прошлась по балкону и вернулась к перилам, снова сжала пальцами прохладный камень.
— Варлас настаивал на том, что в ваше отсутствие его задача заботится обо мне, но я чувствовала себя предательницей, думая о его постели. Он ругался, ссылался на ваш приказ, приглашал к себе день ото дня, но я ждала вашего возвращения.