- Господа,- почти торжественно начал он и взглянул на лейтенанта Фуксмана. Тот поспешно перевел. - Я благодарю господина шефа и в его лице верховное командование за столь высокую оценку моих качеств… Смею заверить вас - то, что мне удалось сделать, только начало. Я клянусь вам, что говорю это совершенно искренне. Все свои силы, а если понадобится - и жизнь я отдам делу освобождения моей Родины. Я докажу немецкому командованию, что я есть честный и преданный ее солдат. Да и вы тоже убедитесь в этом… Господин полковник,- Козлов обращался теперь только к шефу,- господин полковник, я всегда ценил ваше доверие. Я и впредь буду ценить его, ибо ничто так не помогает мне в работе, как ваше доверие. Я не могу не предложить тост за здоровье господина полковника. Выпьем за нашего прозорливого руководителя!
Снова прослезившись, Трайзе бросился к Козлову и под одобрительные возгласы заключил его в объятия…
На следующий день Александру Ивановичу выдали форму подпоручика РОА: сшитые из зеленого сукна галифе и френч, хромовые сапоги, фуражку с высокой тульей и царской кокардой, увенчанной двуглавым орлом. Серебряная канитель украшала шнур на фуражке, петлицы и погоны с совершенно чистыми полями. Звездочки полагались офицерам в звании поручика и выше.
Впервые в своей жизни Козлов столкнулся со случаем, когда его форма абсолютно не соответствовала содержанию.
Если за Борисовом свернуть с Минского шоссе налево и проехать по асфальту несколько километров, из-за высоких старых сосен покажутся трехэтажные кирпичные здания. Их здесь немного, и стоят они в два ряда. До войны в этом небольшом городке размещалась воинская часть, и потому он назывался военным. Называли его еще и Печами, но реже: видимо, к первому быстрее привыкали. После захвата Борисова это тихое укромное местечко в сосновом бору, далекое от людских глаз, приглянулось немецкой разведке. Его обнесли забором из колючей проволоки, прорубили просеки, выставили часовых. В одном из домов - втором от дороги - разместилась разведывательная школа.
Фронт ушел далеко на восток, но его неустойчивость самым заметным образом отражалась на жизни в Печах. Выдвинутые в свое время ближе к фронту разведывательные подразделения постепенно возвращались обратно. Не Задержался и филиал школы в деревне Катынь. Весной 1943 года, точнее, в марте из Катыни переехал в Печи весь персонал и, само собой разумеется, командование во главе с капитаном Вольфом. На старом месте остались лишь курсанты, закончившие изучение программы и готовившиеся к заброске в тыл Красной Армии. В их числе был тогда и Александр Козлов.